Владимир Стерлигов - На самолете в Америку

Все стоят неподвижно и ждут: ведь может быть это еще и не он.

И вдруг — звонок.

Борис!

Высокий, в шинели, перепоясанной ремнем, он загородил собой всю дверь.

Что тут было!

— Качать! Качать! — кричала бабушка и бежала к Борису.

Брат поднял ее на руки и поцеловал.

— Борис! Борис! — кричали мы. — А мы думали, что ты не приедешь.

— Борис, скажи, ну что в Америке?

— Борис, ну как в Америке?

— Борис, какая Америка?

Брат вертится в разные стороны и не знает, что делать, кому отвечать. Наконец мы протащили его в комнату и усадили.

— Уф! — сказал он. — Дым из головы идет.

Но даже и тогда, когда стало немного потише, Борис не мог рассказать все по порядку: каждый лез со своими вопросами и требовал, чтобы брат отвечал сейчас же.

Наконец мы решили, что так нельзя: нужно рассказать с самого начала.

А бабушка первая помешала этому.

— Борис, — воскликнула она, — скажи, правда ли, что на вас налетел орел, как писали в газетах? Он, наверное, защищал свое гнездо и вступил в единоборство с вами.

— Ну, не думаю, — отвечал брат. — Налететь-то он налетел, а защищал ли гнездо — не знаю.

— Как жаль, — огорчилась бабушка.

— Случилось это вот как.

Мы все уставились на брата. Он стал рассказывать.

— Ночью мы вылетели из Москвы. Мы должны лететь весь день и к вечеру, до захода солнца, спуститься в Омске. А от Москвы до Омска 2.350 километров. Долетели до самого Урала — погода все время хорошая, а над Уралом пошел дождь. Облака прижимают нас к земле, и поэтому летим очень низко. Горы покрыты лесом, и иногда колеса нашего самолета чуть не задевают верхушки деревьев. И вдруг из одной долины нам навстречу летит орел. Здоровенный. Я удивился: что это он летит прямо на нас? Думаю — сейчас свернет в сторону. Нет, и не собирается: летит вперед и все. И вдруг — трах об левое крыло со всего размаха. Так кувырком и свалился вниз.

Бабушка не вытерпела.

— О, я уверена — он защищал свое гнездо.

— Нет. Он, бедняга, не сообразил, что мы летели очень быстро, и наскочил. Если бы он попал в пропеллер — нам пришлось бы садиться на горы. А это очень трудно... В Омске, когда мы осматривали самолет, то в левом крыле нашли вмятину величиной в шапку. Так здорово стукнулись.

Лида все время вертелась на стуле. Должно быть, она давно приготовила какой-то вопрос. Наконец она улучила минуту и спросила:

— Борис, скажи, а как вы упали? Мы тогда все очень беспокоились: целых пять дней про вас ничего не писали в газете.

— Упали, как и все падают — вниз, — отвечал брат.

— Нет, правда?

— Правда, вниз... Ну, не сердись, сейчас расскажу.

Из Омска мы прилетели в Красноярск. Все идет хорошо. А из Красноярска должны лететь в Читу. Расстояние большое: тысяча четыреста пятьдесят километров, если лететь как по линейке. Места опасные: сначала таежные горы, потом Байкал, — а он свирепый, — потом Яблоновый хребет. Лететь нужно высоко. Ниже 2.000 метров не спускаться, а то попадешь в болтанку — и расшибешься об гору.

Мы удивились.

— Это что за болтанка такая?

— О, болтанка — штука опасная. Обычно ее называют воздушной ямой. Знаете, когда в речке сильное течение — воронки бывают? Завертит какую-нибудь веточку и утянет вниз. И в воздухе такие же воронки есть. Попадет в воронку аэроплан — и провалится вниз, иногда метров на 300. Вот это болтанкой и называется. Очень легко тогда об гору расшибиться... С утра мы получаем плохие вести по радио и по телеграфу — сообщают, что по всему нашему пути лежит густой туман.

Но мы не испугались. Мы знаем, что туман рассеется часа через два, как взойдет солнце.

Всю ночь мы старательно готовим «Страну Советов» к отлету. Каждый по сорок раз проверяет свое хозяйство. Мы спешим. Вылететь надо рано, с рассветом, чтобы ночь не застигла где-нибудь в горах или над Байкалом.

Вдруг видим: Болотов тащит какую-то корзину. Осторожно так. А он у нас вроде завхоза был, кроме всего прочего. Мы так и звали его: завхоз дядя Том. Он на негра похож.

— Что это у вас в корзинке? — спрашиваем мы дядю Тома.

Он показал. А в корзинке до самых краев яйца наложены.

Мы давай смеяться.

— Да куда вы столько, дядя Том? Уж прихватили бы за одно и курятник!

— Ладно, ладно, смейтесь, — говорит дядя Том. — Еще как пригодятся. Сами попросите.