А. Марков - Русские на Восточном океане

Марков А. Н. Русские на Восточном океане:: Путешествие Ал. Маркова / Издание 2-е изд., испр. и доп. — СПб.: тип. А. Дмитриева, 1856.

ПЕЧАТАТЬ ПОЗВОЛЯЕТСЯ

с тем, чтобы по напечатании представлено было в Цензурный Комитет узаконенное число экземпляров. С-Петербург. 25-го Мая, 1856 года.

Проехав все пространство Европейской России, простирающееся от Москвы до Екатеринбурга, и всю Западную Сибирь — страны, представляющая много любопытного, но уже довольно хорошо известные нашим Русским путешественникам и промышленникам, я приближался к Иркутску, первому торговому в Сибири городу.

В 5 верстах от Иркутска стоит монастырь, в коем почивают в великолепной раке мощи св. Иннокентия чудотворца, и где все проезжающие считают за непременную обязанность остановиться для поклонения мощам этого угодника. — Сибиряки твердо уверены, что если при проезде мимо монастыря не отслужить молебна Преподобному чудотворцу, то на пути непременно случится какое-нибудь несчастье. По убеждению тамошних жителей, угодник Божий милостью своею предохраняет город от всех недугов, заразительных болезней и сильных пожаров, — и действительно, до сих пор еще неслышно было, чтоб случались в той стороне когда-либо такие события, которые на земле почитаются кознями небесными.

Иркутск построен на правом берегу реки Ангары, которая так быстра, что жестокие морозы, свойственные тамошнему климату, покрывают, ее исковерканным льдом не ранее Января месяца. А был год, как уверял меня, что во всю зиму переправлялись через Ангару плашкоутами, или, по-тамошнему сказать, карбасами. Берега её утесисты; по ней встречается много крутых поворотов и порогов, однако при искусном и привычном управлении суда проходят благополучно. Прорываясь сквозь озеро Байкал и впадая в реку Енисей, Ангара облегчает сообщение с Кяхтою и служит источником обогащения Иркутскому купечеству. По ней отправляются суда, нагруженные шерстяными, пушными и металлическими товарами в Кяхту, или обратно из Кяхты, с чаем, съестными припасами, особливо скотским мясом, которое в большом изобилии находится за Байкалом, где скотоводство в самом цветущем состоянии; равным образом, не маловажную статью торговли составляет привозимая тоже через Ангару рыба, добываемая в озере Байкале, в особенности омули.

Иркутск есть складочной средоточный город всей Сибири; отсюда развозятся в большом количестве как туземные, так и Европейские произведения во все окружные места. При наступлении весны все оживляется необыкновенною деятельностью: товары отправляются в Якутск, Охотск, Камчатку и в Российско-Американские колонии. Главные товары суть: табак черкасский, мука, крупа разного сорта, вино, порох и различные товары, выделываемые на фабриках и заводах — предметы, необходимые для Восточной Сибири, ибо в отдаленных восточных городах того края нет никаких произведений растительных, тем более мануфактурных.

Все товары укладываются в сумы, ящики и фляги, так чтоб в каждом месте было не более 2 1/2 пудов весу, для удобного навьючиванья на лошадей во время переправки чрез Охотскую дорогу; потом зашивают эти места в лавтаки или сыромятные кожи, для предохранения от подмочек при переходе каравана вброд.

Иркутск производит также значительную торговлю с Бурятами пли Братскими, которые живут большими улусами в окружности этого города и занимаются хлебопашеством, звериною ловлею и частью скотоводством. Из них есть значительные богачи, и многие жалованы от Российского Императора кафтанами, саблями и медалями.

Народ этот сильно привязан к черкасскому табаку и к вину. Некоторые из них имеют по несколько жен, кои живут отдельно, каждая в своей юрте. Муж навещает их по очереди, живет у каждой по несколько недель, потом переходит к другой, и так проводит все свободное от занятии время; зимою же отправляется на звериную ловлю в пространные Сибирские степи или леса. По окончании лова они съезжаются в Иркутск для продажи или вымена своих промыслов.

При проезде в какое-нибудь место, останавливаясь на постоялом дворе, пли находясь в лавке, Бурят непременно старается что-нибудь украсть. Если, во время кражи, его поймает кто-нибудь из Русских, то может бить сколько душе угодно… Бурят терпеливо выдержит всю боевую операцию, — но если напомнят ему про полицию и погрозят отправить туда, он начнет кланяться, просить, умолять, чтоб его продолжали бить, лишь бы только не отправляли в такое страшное место. — Зато и Буряты не остаются у Русских в долгу: попади к ним Русский в улус в позднее время, — они ограбят его совершенно до последней нитки, без всякой жалости.