Гавриил Давыдов - Двукратное путешествие в Америку морских офицеров Хвостова и Давыдова, писанное сим последним

По берегу залива видели несколько выкинутого лесу, единственный здесь для употребления, ибо на всех Алеутских островах не растет ни какого, a на многих даже нет ни сланцу, ни кустарнику. Следов земных зверей не приметили, a из водоземных видели тюленей и одну морскую выдру. По берегу находили черепы морских круглых раков и шримсов, конечно съеденных Алеутами. Находящиеся на судне Американцы, рыли здесь желтый корень, вкусом похожий на бобы и стебель которого производил стручья, да еще другой, имеющий вид редьки, белый корень, из коего они пищу себе приготовляют. С судна поймали несколько трески удами.

В 9 часов ночи услышали пушечный выстрел означавший, что ветер сделался благополучный; почему стали готовиться к отъезду ожидая еще двух выстрелов, долженствующих показать, что судно поднимает якорь, но как оных не последовало, то мы остались почевать, некоторые из нас под покровом неба, a другие под байдарою.

Поутру приехали на корабль. После полудня ветер задул от SO, мы снялись с якоря и пройдя около двух Английских миль, положили опять оный на глубине 22-х сажень; ибо ветер стал противный и не было возможности обойти западный мыс Танага. Вечером ветер сделался О, при помощи которого вышли в море.

Около судна морские свинки (Marsouins) в великом числе плавали и выныривая производили небольшой шум. Ветер во все почти время дул от О и SO.

Поутру чайки летали во множестве и морские свинки плавали около судна. Ветер дул NW, мы лежали к О-ту,

В 3 часа пополудни увидели остров, находящийся к северо-западу от Уналашки, и названный Столбом, по причине вида оного. Сей остров вышел вдруг из моря, конечно от сильного потрясения дна морского. Другой такой же остров появился вдруг к северу от Унимака, и сей по словам Алеут и промышленных, беспрестанно растет. Сначала помянутый остров так был горяч, что люди подъезжавшие к оному не могли выходить на берег, который однако год от году становится холоднее. Взглянув на Алеутские острова, из коих каждый составляет громаду гор по большей части остроконечных, очевидным образом подтверждается вероятность, что сия сторона света была подвержена величайшим потрясениям и переменам, и что Алеутские острова суть продолжение гор северо-западной Америки, идущих через полуостров Аляксу, и оставшихся после поглощения всех земель, лежавших между ими и Беринговым проливом. Следующие причины побуждают меня так думать: 1-e, от Уналашки до Берингова пролива везде достают глубину моря и нигде, кажется нет более 65 или 70 сажень, 2-е, на Котовых островах при открытии оных не было никаких растений, ниже травы, которая после стала вырастать помалу: знак, что сия земля есть новая, конечно появившаяся со дна моря. 3-е, берег Америки, особливо между Бристольским заливом и мысом Аляскою находящийся, весь мелководен; почему можно заключать, что некогда тут земля была, 4-е, множество погасших огнедышащих гор, и появление даже и ныне островов, выходящих со дна моря, ясно показывает, что и теперь еще страна сия подвержена сильному действию подземного огня, a прежде Может быть и несравненно более. 5-е, сходство языков и обычаев между Алеут и Гренландцев удостоверяет, что народы сии происходят от одного племени. и может быть имели некогда между собою сообщение. 6-е, находимая медь кусками на медном острове, ясно показывает действие подземного огня в тех местах. Сверх сих может быть если еще и другие не известные мне причины.

На рассвете увидели мы остров Уналашку, состоящий из множества остроконечных гор, из которых иные покрыты были снегом. Мы прошли проливом отделяющим Уналашку от островка Уналги.

Алеутские и Курильские острова поставляют препону приливу и отливу, направление которых идет через проливы, разделяющие сии острова столь великое количество воды, стремясь сквозь узкие проливы причиняет в оных весьма быстрые течения, как во время прилива, так и во время отлива. При перемене течения, вода спирается с шумом в проливе, производит плещущие волны и стремления самые неправильные, иногда кругообразные. Сие продолжается до того времени, как новое течение осилит прежнее тогда оное делается чрезвычайно быстро, но помалу уменьшается; a волнение, или всплески, начинают также утихать. Таковые быстрины называются здесь Сулоем жители знают всегда время оного и не смеют тогда переезжать через проливы, которые от великих всплесков чрезвычайно иногда высокого и неправильного волнения кажутся кипящими. Во время крепкого ветра сулои бывают опасны даже для парусных судов, которые ворочает вокруг, качает весьма тяжело и неправильно, заливает через палубу волнением, ломает иногда и стеньги и даже мачты. Сильный сулой представляет отменное зрелище. Оный показался нам довольно великим в проливе между Уналги и Уналашки; но по словам Алеутов был весьма обыкновенный.