Лев Савров - Ах, эта Африка!

Как обычно Роже шел своей легкой походкой впереди, а мы с Виктором, лениво обсуждая гадючные проблемы, пыхтели сзади. Вдруг Роже, издав какой-то неопределенный возглас, прыгнул за большой валун. Мы бросились за ним и, повернув направо, сначала ничего не поняли. Из-под камня торчал кусок толстого каната, и Роже, скользя по гравию, тянул за канат скалу к себе. Не раздумывая, я прыгнул и тоже вцепился в канат. Это был не канат, это был змеиный хвост! И какой хвост!

— Питон! — прохрипел Роже. — Держи его, держи!

— Все равно уползет, — прокомментировал Виктор, — между пальцев просачивается.

И, черт возьми, он опять был прав. Сам-то он стоял спокойно, потому что ему уже не было места ухватиться: Роже почти прилип к скале, а я, держась за самый кончик хвоста, чувствовал, как сплошная упругая мышца пульсирует, перетекает в моих руках, ускользает, ускользает… ускользнул!

— Ну и как на ощупь? — поинтересовался Виктор.

— Холодный, крепкий и сухой.

— Странно, а на вид как мокрый.

— Роже, он большой был?

— Большой, наверное, длиннее трех метров.

— Эх, жалко, что ушел! Сколько сумок и поясов из шкуры можно было бы сделать.

— Охотнички… — отозвался, как обычно, Виктор. Больше питоны нам никогда не попадались.

— Есть идея, — сообщил за ужином Роже.

— Какая? — лениво отозвался я.

Вскоре ожидались пасхальные каникулы, как всегда в конце триместра замучила проверка письменных контрольных работ, к тому же начинала надоедать весенняя жара: по ночам температура подбиралась к сорока градусам — откровенно ощущалась нехватка хороших идей.

— Взять напрокат лошадей и покататься по саванне.

— Где и за сколько? — спросил Виктор.

— Есть место, я узнавал.

— А торговаться, как всегда, будет Виктор, — сказал я. — Опять Виктор, чуть чего, сразу Виктор… У нас в Кураповке две лошади были, так они пустую телегу только парой могли тянуть. Я на тракторе любил кататься.

— Я один раз садился на лошадь, когда мне десять лет было, и полетел в овраг, хорошо, что на песок. А ты, Роже, наверное, кавалерист опытный?

— Нет, я никогда не гарцевал. Но интересно же попробовать, правда?

— Наезднички, — сказал Виктор. — Мушкетеры… Давай-давай, договаривайся…

На следующий день Роже сказал, что в субботу после сиесты нам приведут лошадей.

— Цена невелика, тысяча за одну лошадь, можно кататься до темноты.

— До темноты у тебя ж… заболит, — не преминул заметить Виктор.

— Заболит так заболит, — ответил я. — Авось не отвалится. В субботу в четыре пополудни в наш двор сквозь туннель ловко въехал подросток на лошади, держа двух других на поводу.

— Ой, какие красивые! — восхитился я. — Надо же, все три белые-белые.

— Арабские скакуны, — объяснил Роже.

— Откуда ты знаешь? — усомнился Виктор.

— Так думаю. Здесь же все лошади должны быть арабскими скакунами.

— Только что-то они очень уж большие.

— Ну, Витя, южноафриканских пони здесь не бывает.

— Все равно, могли бы быть и пониже ростом.

— Ничего, дальше земли не упадешь. Роже! Ты с хвоста к ней не подходи, еще лягнет!

— Ага. И с морды не подходи, еще укусит!

— Ну а как же к ней тогда подходить?

— Сбоку, сбоку… Пошли на улицу.

Я решил, что я самый опытный из всех и надо взять нелегкое бремя лидерства на себя.

— Значит, так, мужики! Действуем быстро, пока не собралась толпа. Едем направо в переулок, потом по бульвару Независимости прямо в саванну, а там посмотрим. Пусть парень пока возьмет под уздцы ваших лошадей и доведет вас до переулка, а я поеду сам. Главное — не показать коню, что ты его боишься, надо быть уверенным в себе. Берешь в левую руку поводья и ею же держишься за луку седла. Левую ногу в стремя, правой рукой стремя придерживаешь, угнездил ногу прочно, толчок правой, замах, хоп! — и ты в седле.

Произнося последние наставления, я одновременно и демонстрировал. Довольно плотно шлепнувшись в седло, я тут же крепко сжал коленями бока моего скакуна, желая показать ему, что я хозяин. Конь коротко заржал, вздыбился, крутнулся на месте и в два маха вынес меня точно на середину нашего перекрестка. Дальше все было, как в кино. Будто специально, с горки от рынка подлетело такси. Животное, скользя копытами, осело на задние ноги, такси, визжа тормозами, — на все четыре колеса. Водитель бешено заклаксонил. Конь мой от испуга прыгнул направо и влетел под железнодорожный мостик. Месяцами на этой злосчастной заброшенной городской ветке не наблюдалось никакого движения, но именно сейчас прямо над нами пропыхтел маневровый тепловозик, да еще и пронзительно свистнул, не знаю для чего. Лошадь, оскаля зубы и прижав уши, рванула сумасшедшим наметом по переулку в сторону реки. Я не понимал, почему я был еще в седле, а не на земле, Теоретически я знал, что нужно предоставить ей свободу, и поэтому, бросив поводья, вцепившись в луку седла, мысленно умолял ее: «Только не останавливайся, милая, только не тормозни!» Наверное, жители прибрежных переулков и улиц надолго запомнили такое необычное цирковое шоу, а уж окрестные собаки наверняка пронесут этот экстаз сквозь годы, ибо они передавали нас друг другу по эстафете из квартала в квартал.