Олег Попцов - На суше и на море 1986

В рассказе Макарова меня заинтересовало, в частности, упоминание о пчелах. Арктика — и пчелы. Понятно, что жить они здесь не могут. Как же Макаров все-таки приспособился иметь пчел? Я спросил его об этом.

— Да, вот о пчелах, — охотно откликнулся он. — В овощеводстве закрытого грунта сейчас считается так: чем севернее, тем больше надо переходить на огурцы, которые не требуют опыления. Какие это огурцы? Теперь их все знают — большие, длинные и, на наш взгляд, невкусные. Мы, мурманчане, привыкли, чтобы огурец был как огурец — свеженький, с цветочками, с пупырышками. Есть такие сорта, и сорта урожайные. Мы с самого начала взяли курс на них. Но для выращивания таких огурцов нужны пчелы. Мы перед этим не остановились, завели себе пасеку в Ставропольском крае, держим там двух пчеловодов, причем одного с высшим образованием. Они наши работники, получают у нас зарплату. Не слишком ли это дорогое удовольствие? Как сказать… Тут надо смотреть практически. Вот в марте мы получаем пчел. Пчела посещает за день две тысячи цветков. Человек вручную может опылить в день не более пятисот цветков. То есть одна пчела заменяет четырех человек. А потом, почему этим должен заниматься человек? На пчел мы тратим в год примерно девять тысяч рублей. На содержание, перевозку и все прочее. Что это нам дает? Две тонны огурцов ежедневно уже в апреле. Так что затраты окупаются многократно.

Кстати, длинноплодные огурцы мы тоже выращиваем. В небольшом количестве, для сравнения. По урожайности они ни разу не превысили наши короткоплодные. Более того, первые огурцы наших сортов мы получаем на пятьдесят пятый — шестидесятый день, а длинноплодные — на семьдесят пятый — восьмидесятый, так что у нас тут переплетены и моральные и экономические факторы. Я всегда начинаю со своих эмоций. Наш коротенький огурец — это огурец, признанный, так сказать, всем миром. А длинноплодные — их не очень-то и покупают. Мне вот лично его даром не надо. И наверное, не только мне…

Мы ходили с Макаровым по комбинату, то и дело останавливались то в одном, то в другом месте — директор со страстью успевал включаться во все. Как выяснилось, многое на комбинате построено уже после ухода строителей — своими силами, хозспособом. Например, гараж, мастерские, сантехнический цех, электрический цех, своеобразный деловой центр…

— А это вот наш спортзал, — неожиданно сказал Макаров. — Тоже строили сами. По выходным приходили все, кто умеет держать молоток. Поработаем — поиграем. Тут вот планируем разместить плавательный бассейн, столовую, медицинские кабинеты. Полный оздоровительный комплекс. Нам все это надо…

Мурманский тепличный комбинат, директором которого работает Геннадий Макаров, один из лучших в стране. Он постоянный участник Выставки достижений народного хозяйства СССР, многократный ее медалист. Небезынтересно, что за полярным кругом, на Крайнем Севере, таких комбинатов за рубежом нигде нет.

— Были у нас тут американцы. Были канадцы, шведы, норвежцы, финны, — рассказывает Макаров. — Все они только поцокали языками, позавидовали и сказали: «Да, оказывается все это можно делать и на Севере». Один американец мне заявил: «На вашем месте я был бы миллионером». Я ему отвечаю: «Мы миллионеры и есть. Получаем около миллиона прибыли». Он тычет пальцем: «Нет, лично». Я говорю: «Мне этого не надо. Все, что мне надо, у меня есть». Ну, мы, конечно, тоже бываем за границей. Смотрим, что можно применить у себя. Бывал я в Норвегии, в Финляндии. Скажу, что позаимствовать там особенно и нечего. У них меньшие размеры, все более упрощенно. А что касается нашей жизни… Вот, приехали как-то тут итальянцы. Врачи и учителя. Показали мы им наш комбинат. Пошли по поселку показывать, как люди живут. Зашли в детский сад. Ну, в саду все хорошо. Дети веселые, игрушек полно. Итальянцы говорят: «Мы хотим посмотреть квартиру». — «Мою квартиру?» — «Нет». — «Заведующей детсадом?» — «Нет». — «Воспитателя?» — «Нет». — «Тогда чью? Прачка вас устраивает?» — «Устраивает». Ладно. Пошли так пошли. Пришли к Даше Шубиной, прачке детсада. Современная квартира, мебель, ковры там, все прочее. Они говорят: «Нет, это подстроено. Давайте другого человека». — «Кого?» — «А вот можно этажом выше?» — «Пожалуйста». Пошли на второй этаж. Там живет наш электрик Николай Агапов. Потом на третий этаж — там слесарь Юра Поздняков. На четвертый — там шофер Валерий Селезнев. У всех все нормально. «На пятый этаж пойдем?» — «Нет, хватит». А на пятом этаже жил главный инженер…