Фернан Пинто - Странствия

Антонио де Фариа постарался вернуться к месту стоянки с возможной поспешностью, чуть не волоча за собой двух отшельников, которым всунули по кляпу в рот. Оказавшись на борту, он приказал поскорее поставить паруса, и мы стали спускаться вниз по течению. Затем он допросил одного из двух пленников, который казался более в своем уме, пригрозив ему страшной карой, если он не скажет правды, и узнал, что действительно некий святой человек по имени Пилау Аргиро прибыл глубокой ночью в усыпальницу королей и, стуча с великим нетерпением в дверь, воскликнул громким голосом: «О предавшиеся хмелю плотского сна жалкие люди, обещавшиеся торжественной клятвой чтить богиню Амиду {201} 201 Богиня Амида — одно из воплощений Будды, Будда Амитабха («А-ми-то-фо» по-китайски). , богатую награду наших трудов, внемлите, внемлите, внемлите несчастному, которому лучше было бы не родиться! Да будет вам ведомо, что в святилище о двадцати семи столпах проникли люди с того края света, носящие длинные бороды и окованные в железа. Об этом сообщил мне святой человек, подметавший там пол, он сказал, что в святилище этом ограблена сокровищница святых и кости их презрительно разметаны по земле и осквернены гнилыми и вонючими плевками. Грабители долго насмехались над их праведным прахом, как упрямые демоны, закоренелые в первом грехе. А посему заклинаю вас укрыться в надежном месте, ибо, говорят, эти люди поклялись перебить нас всех, едва наступит утро. Так что либо бегите, либо призовите себе кого-нибудь на помощь, ибо, как священнослужителям, вам не разрешено брать в руки оружие и проливать чужую кровь!»

— От этих криков все проснулись и поспешили к двери, где нашли Пилау Аргиро лежащего на земле и полумертвого от горя и усталости, так как был он уже очень стар. Поэтому-то все грепо и менигрепо зажгли те огни, которые вы видели, и с великой поспешностью послали гонцов в города Кропилен и Фумбану с просьбой выслать оттуда наибольшее количество людей, которое удастся собрать, и призвать весь край последовать примеру этих городов. Поэтому утверждаю без колебания, что они явятся сюда, едва успеют собраться, и, подобно изголодавшимся ястребам, когда с них сняли путы, принеслись бы сюда по воздуху, если бы только это было возможно. Будьте уверены, что все это правдивый пересказ событий, а посему, прошу вас, отпустите нас с миром и не убивайте нас, ибо это было бы еще большим грехом, чем тот, который вы вчера совершили. И помните, что господь так дорожит нами и ни на час не забывает о нас, из-за того что мы умерщвляем свою плоть. А вы приложите все усилия, чтобы спастись, ибо говорю вам, что земля, воздух, ветер, вода, люди, скоты, рыбы, птицы, травы, растения и все, что родится на земле, будет вредить вам и терзать вас так безжалостно, что лишь сущий на небесах сможет вам помочь.

Антонио де Фариа, убедившись из слов отшельника в основательности своих опасений, поспешил спуститься вниз по реке; он рвал на себе бороду и бил себя по лицу от досады, что по своей беспечности и незнанию погубил предприятие, которое столько бы принесло ему, если бы было успешно доведено до конца.

Как мы потерпели крушение в Нанкинском заливе и о том, что с нами затем приключилось

Мы уже семь суток плыли по самой середине Нанкинского залива, дабы использовать силу течения, как люди, лишь в этом видящие свое спасение, но никто из нас не мог забыть испытанной нами неудачи, все были угнетены и безутешны. Каждый был вне себя и утратил способность сказать разумное слово. Наконец мы подошли к селению под названием Сусокерин. И так как туда еще но дошли вести о нас и никто не знал, откуда мы идем, мы стали там на якорь. Набрав кое-какой провизии и осведомившись обиняком, каким путем нам надлежит следовать дальше, мы снялись с якоря в два часа и как можно быстрее вышли в рукав, менее людный, чем залив, по которому мы раньше следовали. Рукав этот назывался Шалингау, и по нему мы шли еще девять дней, пройдя всего сто сорок легуа.

И, войдя вновь в этот Нанкинский залив, который был здесь более десяти или двенадцати легуа ширины, мы продолжали свой путь под парусами; ветер дул с веста, и нам приходилось лавировать от одного берега к другому. Так продолжалось еще тринадцать дней. Все мы устали от тяжелой работы и вечного страха, а кроме того, провизия у нас подходила к концу. И вот, когда уже видны были рудники Коншинакау, расположенные на сорок первом градусе с двумя третями, на нас налетел огромной силы южный ветер, который китайцы называют тайфуном, сопровождаемый таким ливнем и потерей видимости, что он казался чем-то сверхъестественным; а так как суда были у нас гребные и не слишком больших размеров, с невысоким бортом и хрупкие, да и матросов не хватало, мы оказались в столь отчаянном положении, что, почти потеряв надежду на спасение, предпочли быть снесенными на берег, полагая меньшим злом разбиться о скалы, чем утонуть в море.