Роман Светлов - Бали - шесть соток в раю

Может, нам просто захотелось разнообразия — спасения от скуки? Одни стремятся посетить все мыслимые и немыслимые туристические достопримечательности. Другие — пожить в незнакомых местах, познакомиться с бытом и нравами живущих там людей. Но если на это нет денег или времени, остается попробовать хотя бы питаться по-другому. И воображать, варя бурый рис, будто ты очутился среди жителей Индокитая.

«Гуд-бай, старая Европа!» — сказал я про себя в Риме. Мне нужно что-то новое. Здесь все происходит по одному и тому же сценарию, как на конвейере, с которого выходят одинаковые автомобили. Чтобы не превратиться в Чайлд Гарольда, тяготящегося миром и самим собой, нужно сделать нечто нетривиальное.

«Я буду выращивать рис» — такова была мысль, пришедшая мне в голову уже по дороге в Неаполь. Мысль, которую я на время забыл, отдавшись веселым порокам портового города.

Но спустя несколько месяцев я прилетел на Бали, — и она вновь овладела мною. Достаточно быстро я выяснил, что на этом острове выращивают особый сорт риса, который здесь называют ага.

Этим словом обозначают многие продукты, которые выращивают только на Бали. Есть вина ага, есть овощи ага, порода местной кошки. Есть и рис с таким же названием. Растет он на склонах потухших вулканов, образующих северную часть острова. Здесь поселились люди, которые сохраняют традиционный уклад жизни, все быстрее размываемый наплывом туристов и немалого числа переселенцев, стремящихся на Бали в надежде на заработки.

Внешне рис ага похож на другие современные сорта индонезийского риса: средней длины, ровный, бурый в неотшлифованном состоянии, снежно-белый после обработки. Отличие заключается в том, что он зреет дольше и приносит урожай в полтора раза меньше. Медленнее созревая, он тем не менее собирает в себе куда больше дымного вкуса вулканической балийской почвы, больше минералов и полезных веществ.

Низкая урожайность — главный бич местного риса. Продуктов на острове не хватает, их постоянно завозят с Большой земли, то есть с Явы. Чтобы удовлетворить аппетиты возрастающего потока туристов, местные землевладельцы переходят на сорт риса, выведенный в лабораториях в начале семидесятых годов прошлого века и названный за свою урожайность «чудесным». Этот рис практически безвкусен, зато плодовит и неприхотлив. Ага постепенно оттесняется все дальше в горы.

Говоря честно, я не верю, что местный образ жизни удастся сохранить, и не принадлежу к сторонникам отстаивания традиции ради нее самой. Но балийский рис не давал мне покоя. И не столько своим качеством, сколько мифом, который мне захотелось сложить вокруг него. Как вам такая зазывалка: «Энергия древнего вулкана в вашей тарелке»? Неторопливо растущий, древний, ценный, вкусный продукт обязательно будет модным. Для начала это поймут русские рестораторы на Бали: почти в каждом крупном туристическом районе есть парочка «наших» ресторанов с родными отечественному глазу названиями типа «Маша и медведь». Потом к ним присоединятся австралийцы и немцы. Наконец наступит время России: мода на то и мода, что расстояния для нее не помеха.

Глубокую разведку на Бали я предпринял в прошлом году. Жил здесь почти месяц, питался в разных ресторанах и простых закусочных, общался со многими людьми. Вернувшись в Россию, продолжил разговоры, подсчеты, консультации. Какую только я литературу о рисе не прочитал за прошедшие месяцы — даже пытался освоить труды многоученой конференции по генетике зерновых! Проку, правда, оказалось мало, мудреная терминология так мне и не далась. Но, как только стало понятно, что степень риска от вложения денег не выходит за пределы разумного, я начал организовывать решающий визит на Бали.

Десять лет занятий бизнесом научили меня, что это увлекательная игра с правилами, которые меняются чуть ли не ежедневно. Как любая игра, бизнес требует не только искусства и холодной головы, но еще искренности и умения наслаждаться каждым новым поворотом жизненного сюжета. Доход приходит только к тем, кто не боится проиграть; впрочем, в этом деле гарантий нет никаких — что бы ни рассказывали вам в школах менеджмента.

Короче, я решил рискнуть, понимая в глубине души, что моя настырность не вызвана увлечением этническими продуктами. Во всем виноват Бали. Я страстно хотел обрести свои «шесть соток» на этом острове.

В Бали я влюбился три года назад, впервые побывав здесь. Тогда только и говорили что о взрывах в Джимбаране и Куте — культовых местах для австралийских и европейских туристов. Уже во второй раз исламисты выбрали своей целью этот остров — одно из самых необычных мест в Юго-Восточной Азии. Цены на поездки резко пошли вниз, и я, следуя принципу, что снаряд не падает в одну воронку трижды, отправился в индонезийский земной рай.