Юэн Макгрегор - Земля - долгий путь вокруг

— У меня тоже, — отозвался Юэн. — Наверное, это потому, что теперь-то неизвестное и начинается, и так будет до самой Аляски.

Несмотря на все наши усилия выучить русский в течение подготовительного периода, дальше нескольких ключевых фраз мы так и не продвинулись. А что касается чешского, украинского, казахского и монгольского языков, то здесь мы и вовсе не знали ни слова.

Первое, на что мы обратили внимание в Чехии, это то, что дорога от границы кишела проститутками. Всего за пару километров мы заметили с полдюжины шлюх, околачивавшихся на придорожных стоянках или просто стоявших на обочине. Один из домов в приграничном городке, сверкавший неоновой вывеской «Клуб для отдыха без перерыва», вне всяких сомнений, был публичным домом. Для нас это было шоком. Не подумайте, что мы все из себя такие высоконравственные, просто это сразу же подчеркнуло разницу между богатым Западом и бедным Востоком.

Мы мчались по Чехии: всего лишь третий день пути и уже пятая страна. Ландшафт был тот же, что и в Германии — широкие равнины с рощицами да лесами, — но воспринимался он иначе. Дорога поухабистей, уже вся в рытвинах. Проплывавшие мимо деревеньки поражают убожеством. Рекламы очень мало — наследие эпохи Варшавского договора и Советского Союза.

Путь до Праги оказался долгим и утомительным. Проехав от Нюрбургринга семьсот пятьдесят километров, мы очень устали и надеялись, что подобных безостановочных десятичасовых бросков у нас будет не так много. Тут уж даже я радовался, что мы выбрали BMW.

За три дня мы покрыли расстояние в тысячу шестьсот километров, но физически не чувствовали себя разбитыми. Задница не ныла, мышцы не болели. Да проедь мы столько на спортивных мотоциклах, я бы уже рухнул. Болело бы все. «Бумеры» оказались хорошим выбором, вот только нас до сих пор несколько пугало количество вмещавшегося в них бензина. Поверьте, это действительно страшно, когда несешься с полным баком. Боже сохрани!

Хотя физических сил на BMW затрачивалось немного, психологически езда меня все-таки изнурила, и путь по предместьям Праги тянулся как последние часы межконтинентального перелета. Последние минуты текли еще медленнее, пока мы наконец не поняли, что переезжаем по богато украшенному автомобильному мосту в город. Перед нами открылся величественный вид: шпили, усеивавшие противоположный берег, а на холме над нами огромный монумент с тикающим маятником [2] Имеется в виду метроном на фундаменте бывшего памятника Сталину на Летенском холме. (Примеч. пер.) . И все это в свете заходящего кроваво-красного солнца. Да уж, эффектное зрелище.

Тем же вечером мы встретились с Рассом, Дэвидом, Клаудио и Джимом Симаком, вторым оператором съемочной группы. Нам наконец представилась возможность получше познакомиться с Клаудио. До этого мы с ним толком и не общались, и он оказался парнем весьма добродушным и вселил в нас уверенность, что не будет помехой нашему путешествию. Со стороны Клаудио осложнений как будто не предвиделось. Однако за продолжительным ужином в уютном ресторанчике между Рассом, Дэвидом и нами то и дело вспыхивали мелочные споры. Затем, когда подали спиртное, Расс поведал мне, что Дэйв волновался: вдруг, когда Юэн и я приедем, мне что-нибудь да не понравится, и я наброшусь на него из-за этого. По его словам, Дэйв очень нервничал, беспокоясь, что я опять выйду из себя. По совести говоря, пару раз я действительно заводился, поскольку был недоволен тем, как идут дела с организацией съемок. Но Расс заметил, что я не понимаю всех трудностей, связанных с подготовкой к отъезду. Он сказал, что мы должны работать как одна команда, относиться друг к другу по-товарищески. Я ответил, что, по моему мнению, именно так мы и работаем, но Расс полагал, будто я слишком часто лезу в бутылку и порой бываю совершенно невыносимым.

Я, естественно, не согласился с Рассом. Я отнюдь не считал, что бываю невыносимым. Да, у меня имелась привычка раздражаться, когда дела шли не своим чередом, но я полагал, что вполне справляюсь со своими эмоциями. И когда в тот вечер я отправился в свой номер, то был немного обижен. Я полагал, что Расс устроил мне этот разнос совершенно несправедливо.

На следующий день мы отправились гулять по улицам Праги. До этого никто из нас здесь не был, и красота города всех потрясла. Бродя по мостам, перекинутым через извилистую Влтаву, поднимаясь к замку Градчаны и исследуя узкие улочки и дома в стиле барокко в Старом городе, мы походили на обычных туристов — но туристов, за которыми неотступно следуют два кинооператора. И, как и многие туристы до нас, мы переплачивали за сувениры: Юэн купил своим дочерям часы и буквально через пятнадцать минут увидел такие же, но вдвое дешевле, а на следующий день и вовсе обнаружил, что их секундные стрелки бегут в другую сторону. И, как и тысячи гостей Праги, мы сидели на Карловом мосту, пока художник рисовал на нас шаржи, и смотрели, как мимо снуют люди, хотя очень скоро сами стали объектом внимания десятков прохожих, останавливавшихся, чтобы сфотографировать. Мы встретились с группой англичан, которые читали о нашем путешествии — они пожелали нам удачи. Теплые слова поддержки, которые мы слышали во время подобных встреч, и вправду нас весьма ободряли.