Тим Северин - Золотые Антилы

В спешке, в суете, в ежеминутно требовавших внимания мелочах директорам все реже приходило голову, что великое предприятие может окончиться неудачей. Даже Патерсон не возражал вслух против откровенного невежества и дилетантства, порой прорывавшихся сквозь завесу энергичности и уверенности. А ведь он должен был видеть, сколь безрассудно действуют шотландцы, когда в своем рвении торговать с индейцами Дарьена и прочими местными жителями исключительно шотландскими товарами те закупили огромные ящики париков (изготовленных, разумеется, из шотландских волос), башмаки с пряжками, горы чулок и рулоны толстой саржи, «на четверть черной, на четверть синей, на четверть различных оттенков красного цвета и на четверть прочих других цветов». Яркие материи и особо заказанные парики могли, пожалуй, вызвать интерес у щеголей куна, описанных Уофером в дневнике, но индейцы мало чем могли расплатиться за покупки — и что бы они стали делать с таким товаром, как 380 Библий, 51 Новый Завет и 2808 катехезисов, заботливо упакованных шотландцами в бочки для доставки невежественным и неграмотным язычникам?

К марту 1698 года подготовка продвинулась достаточно далеко, чтобы директора взялись за поиски людей, которые бы знали Дарьен. Решено было, что поселенцы отправятся двумя флотами. Первый должен был произвести высадку, исследовать местность, выбрать подходящий участок, договориться с индейцами и построить дома. Затем второй флот доставил бы подкрепление и дополнительные припасы и силы бы воссоединились. В теории все было очень гладко, и недостатка в добровольцах, желавших отправиться с «первым экипажем», как выражалась дирекция, не ощущалось. Вербовочные воззвания, прибитые на стене эдинбургской конторы, обещали всем добровольцам первого флота пятьдесят акров пригодной под плантации земли и участки не менее пятидесяти квадратных футов «в главном городе или поселке и обычный дом, выстроенный в колонии к концу третьего года». Более того, если колонист скончается прежде, чем надежно обоснуется на новом месте, компания оплачивала за свой счет доставку его семьи, которая наследовала бы его имущество.

«Цвет» экспедиции составляли триста молодых людей из знатных шотландских родов. Некоторые из них прибыли в офис компании, сжимая в руках родословные, подтверждающие высокое происхождение. Кроме того, отправлялись шестьдесят офицеров-ветеранов, составивших военное ядро (хотя предполагалось, что каждый колонист возьмется за оружие для защиты будущей колонии), а чтобы офицерам было кем командовать, в список зачислили несколько сотен горцев. Большая часть этих отставных вояк были уволены из горских полков и говорили только на гэльском — преграда, сразу отделившая их от остальных колонистов. Кроме того, были ремесленники и фермеры, тщательно отобранные по своим умениям, которые могли бы пригодиться в будущем. До полных двенадцати сотен список дополняли моряки, порядочное количество женщин и несколько штатских «волонтеров». В числе последних был и Патерсон, ныне пребывавший в прискорбной немилости, с женой и слугой. Также в официальный состав экспедиции входили три пастора, которым компания предоставила десять фунтов для закупки необходимых книг и принадлежностей.

Первый флот составляли три недавно закупленных компанией судна: «Сент-Эндрю», «Юникорн» («Единорог») и «Каледония», и с ними два малых кораблика-пинка под названием «Эндевор» и еще одно суденышко типа шнявы. Последнее было французским трофеем, купленным в Ньюкасле, под самым носом у англичан, и переименованным в «Дельфина». Разумеется, нашелся стихотворец, втиснувший названия кораблей в балладу «Триумф Каледонии», в которой имелись такие строки:

Командовал первым флотом Джеймс Пенникук, тот самый, что первым расспрашивал Уофера в Лондоне в интересах компании, теперь повышенный до звания командора. Но ему весьма неразумно предписали разделить власть с десятью советниками, которым полагалось принимать единодушные решения при управлении колонией. Очень скоро ссоры между советниками раскололи силы компании, так же как раскололо «Западный план» Кромвеля совместное командование генерала Венейблса и адмирала Пенна, едва не вцепившихся друг другу в глотки. Однако по своему невежеству правление компании очень мало беспокоилось о том, какие условия встретят колонистов на Золотых Антилах. Шотландцы читали книги, посвященные мифическим Антилам, а о суровой реальности не имели ни малейшего представления. Они принимали имперские идеи Патерсона за чистую монету и искренне верили, что знакомство Уофера с куна открывает дорогу великому коммерческому предприятию. Правление и служащие компании проникли в суть дела настолько глубоко, насколько были способны. Они тщательно обдумали планы, набрали лучших людей и обеспечили тех лучшим снаряжением, какое нашлось в Шотландии. Трудно было представить, отчего предприятие может потерпеть неудачу. В результате Шотландская компания оказалась организована как громоздкий механизм, засасывающий людей и деньги в Шотландии и ввергающий их в непредвиденные катастрофы по ту сторону океана.