Александр Сорочинский - В таёжных дебрях Подкаменной Тунгуски

Наконец-то начало светать! Мы дошли до источников, от слияния которых и брал начало наш приток, отобрали необходимое количество проб воды и стали возвращаться на свою стоянку. Обратный путь существенно сократили по расстоянию, но физически он был значительно труднее. Мы пошли назад не вдоль притока, а напрямую, через высокий и крутой водораздел между ним и самой Подкаменной Тунгуской, как раз в том месте, где долины этих рек, петляя, максимально приближались друг к другу.

Вышли к Подкаменной Тунгуске в конце дня, чуть живые от усталости, с небрежно перекинутыми через плечо высунутыми языками! Коля несколько раз выстрелил из ружья в воздух, чтобы его жена Лена смогла определить место нашего выхода с перевала к реке и подъехать на лодке. Гулять без необходимости нам больше почему-то не хотелось. Вскоре услышали звук заводимого мотора, и минут через пятнадцать Лена подъехала на отрядном «Прогрессе».

К концу сезона река сильно обмелела. Каменные гряды простирались иногда почти до середины реки, а отдельные валуны встречались и на самой середине.

Большая часть реки пробиралась к Енисею между камнями и под ними. Теперь мне стало понятно, почему эту Тунгуску назвали Подкаменной! Даже в основном русле реки вода текла вяло, как бы неохотно. Выделить в потоке стремнину уже не представлялось возможным, так как её просто не было. Незначительное увеличение скорости течения в срединной части реки язык не поворачивался назвать стрежнем. (На самом деле название реки произошло от слова «камень», которым издревле называют прорезаемый этой Тунгуской горный массив – Енисейский кряж»).

В начале лета эта река была мощным, иногда злобным неистовым зверем, сметающим огромные валуны и зазевавшихся или недостаточно почтительно относившихся к нему путников, особенно на некоторых порожистых участках. Теперь же она больше походила на медлительного ленивого ужа, нырнувшего под камни русла и медленно проползавшего через тесные промежутки между ними. Да и само слово «порог» теперь обозначало каменистую гряду, зачастую полностью перекрывавшую Подкаменную Тунгуску. Я мог уже довольно легко перебросить реку камнем.

В маршруты теперь ездили только на Колином «Прогрессе», да и то, на некоторых порожистых участках реки приходилось подолгу искать фарватер достаточной глубины. И всё же мы довольно часто задевали винтом за камни дна реки и рвали очередную самодельную предохранительную шпонку винта из алюминиевой проволоки. Несмотря на поголовное использование таких шпонок, на дне реки, у порогов, то тут, то там посвёркивали на солнце отломанные лопасти винтов! Проскочить такие мелководные места ещё можно было на большой скорости, когда лодка имела наименьшую осадку, скользила по поверхности, чуть касаясь воды, как здесь говорили – «выходила на редан». Но уж если на такой скорости, всё же, зацепишь камень, то поломки винта или его лопастей будут неизбежны.

Мы с Колей наловчились ездить по мелководью так. Коля садился за руль дистанционного управления, а я размещался на носу лодки, перед ветровым стеклом. свесив ноги почти до воды, чтобы при движении на полной скорости контролировать глубину реки. Я регулярно докладывал Коле результаты этого визуального контроля, непрерывно повторяя: «…глубоко, мельче, ещё мельче, совсем мелко…», и тут же выдавал рекомендации по направлению дальнейшего движения: «…правее, левее, прямо…».

При таком способе гонки на воде у лодки, в случае вылета её на каменистое сплошное мелководье, может сломаться не только лопасть винта, но и сапог мотора, что было чревато уже длительным ремонтом. Я же в этом случае продолжил бы движение вперёд без лодки, то есть в автономном режиме, до самых камней, лишь слегка прикрытых водой! Главная задача вперёдсмотрящего в такой ситуации заключалась в том, чтобы лодка его не догнала! Хотя оказаться в ледяной воде, предварительно прокатившись спиной и соседними частями тела по округлым, но твёрдым камням, тоже было удовольствием ниже среднего. Мне довелось пару раз опробовать этот вид местного развлечения костями собственной спины, не обладавшими телесной защитной прослойкой достаточной толщины. В совокупности с купанием получил незабываемые ощущения! Хорошо ещё, что с мотором всё обошлось благополучно – была только срезана очередная шпонка винта.