Дмитрий Горюнов - Возвращение в Африку

Ко времени завоевания Кенией независимости эль-моло оставалось всего 75 человек. Как выглядели эль-моло в давние времена, когда они обосновались на озере, походили ли внешностью на своих соседей — высокорослых, хорошо сложенных, крепких самбуру и туркана? Нынешние эль-моло невысоки ростом, не могут похвастаться здоровьем: у стариков больные суставы, за редким исключением, у всех эль-моло плохие зубы, кровоточат десны, дети страдают рахитом. Здесь рано седеют, нам встречались седые десятилетние мальчишки. Вероятно, из-за однообразной пищи, без мяса и овощей, и озерной воды, которая содержит множество солей, а эль-моло вынуждены ее пить. Старики, с которыми беседует Джон Омоло, философски смотрят на жизнь. «Снова завести скот и воевать из-за пастбищ с борана, туркана, самбуру? Нет, на это у нас нет сил. Вот если бы вернулись времена, когда у нас был скот, послушный только нам!» — хитро сощурил глаза один из стариков.

В давние, давние времена эль-моло разводили бегемотов, крокодилов и черепах. Их держали в загонах в воде и каждое утро выводили на берег кормить, а по вечерам загоняли обратно. Свой «скот» эль-моло доили и резали на мясо, как коров и верблюдов. Однажды, когда мужчины ушли на рыбную ловлю, молодая женщина, набиравшая воду, уронила горшок в озеро. Подгоняемый ветром, он поплыл, и женщина попросила бегемотов, крокодилов и черепах поймать горшок и пригнать его к берегу. Животные поплыли за горшком, но не вернулись…

Легенды легендами, а жить как-то надо. «Хорошо бы иметь хоть немного коров и коз, чтобы разнообразить пищу детей», — приходят к выводу старики. «А так в «нашей воде» (так эль-моло называют озеро) много рыбы, и мы давно стали рыбаками. Сам бог Вак велел нам жить у озера», — согласно кивают головами старейшины племени.

Эль-моло, как, возможно, только бушмены из пустыни Калахари, живут в полном согласии с окружающей их дикой природой. Они не стремятся подчинить природу себе, не уничтожают ее, а принимают ее такой, какая она есть — и когда она жестока, и когда она добра. Все, что им нужно для жизни — пищу, кров и немногие необходимые для жизни предметы, — они так или иначе добывают либо в водах озера, либо на его берегу. Эль-моло сооружают плоты из стволов пальмы дум, которые не гниют в щелочной воде озера. Три ствола диаметром 25—30 сантиметров и длиной от двух до трех метров связывают веревками. Гарпуны для ловли рыбы, охоты на крокодилов изготовляют так: к древку длиной от двух до трех метров веревкой прикрепляют зазубренное металлическое острие, а к рукоятке привязывают длинную веревку. Острие на гарпунах для охоты на бегемотов крепят более основательно — не бечевкой, а с помощью рога антилопы, просверленного насквозь раскаленным железным стержнем. Бечевка, которую эль-моло используют для плетения рыболовных сетей, циновок, изготовляется из крученого волокна листьев молодых пальмовых деревьев. Сначала листья вымачивают несколько дней в озере, затем складывают на песчаном берегу, а потом отделяют волокно, разбивая листья между двумя округлыми камнями. Из полученного таким образом волокна женщины и девушки делают бечевки и толстые нитки, скатывая их ладонью на бедре. Более прочная и толстая веревка для охоты на крокодилов, бегемотов и для связывания плотов приготовляется таким же способом из волокнистой коры корней акации. Сами корни служат материалом для древка гарпуна. Посуду женщины эль-моло лепят из вулканической глины, добываемой на островах; в качестве кастрюль и мисок используют также панцири черепах. В таких горшках эль-моло варят или тушат рыбу, мясо.

Как и охота, рыболовство — самый древний промысел. Сколько различных способов рыбной ловли существует на земле? Десятки, сотни? Эль-моло добывают рыбу самым трудным из трудных: гарпунами с прибрежных скал или с плотов. На плоте из пальмовых стволов, вооружившись гарпуном, рыбак выплывает в озеро, когда ветер стихнет и вода станет прозрачнее. Он плывет, зорко высматривая рыбу, плывет час, другой. Мы с Володей сидим на берегу и терпеливо ждем, а солнце печет, хочется укрыться в тень. Вдруг рыбак поднимает гарпун и резко бросает его. Раздается победный клич. Древко с привязанной к нему длинной веревкой резко уходит в воду. Плот опасно кренится, все ускоряя ход. Рыбак напрягает мускулы ног, рук, всего тела, чтобы удержаться на плоту и не выпустить веревки. Потом начинает постепенно выбирать веревку, снова отпускает, дергает. Борьба продолжается минут тридцать-сорок. Но вот рыба всплыла, охотник подтянул ее, привязал веревку к плоту и, работая шестом, как веслом, поплыл к берегу. Я попросил Володю сбегать и принести из моей рыбацкой сумки весы. Тем временем к берегу потянулись женщины, старики и ребятишки, вернулся и Володя с весами. Взглянув на рыбину, я ахнул и спрятал в карман весы. Нижняя отметка на весах равнялась 28 фунтам, пойманная же молодым эль-моло рыбина на глаз весила не менее 100! Великолепный экземпляр нильского окуня переливался всеми цветами побежалости.