Поль Брантон - Путешествие в сакральный Египет

Я знал, что кобре даже не нужно нападать и кусать меня, чтобы причинить вред. Ей достаточно лишь плюнуть в меня своим ядом, и если он попадет мне в глаза, я могу навсегда остаться слепым. Кобры делают так довольно часто, и не только кобры.

Я постарался сконцентрировать всю свою волю и направить ее на змею. «Усни!» — мысленно приказывал я ей. Взяв талисман в правую руку, я приблизился к змее на несколько дюймов, не переставая мысленно повторять свой приказ. И вот: шипение прекратилось, капюшон уменьшился, покачивания стали более вялыми, и агрессивная стойка кобры заметно потеряла свою прежнюю царственность. Я свернул бумажку вдвое, в виде крыши, и положил ее на голову кобры. Змея сникла сразу же, так что мне пришлось поднять и снова водрузить ей на голову упавший талисман. После этого змея совсем ослабела и, приняв форму латинской буквы «S», неподвижно распростерлась в пыли.

Она будто оцепенела. А был ли это действительно сон, или гипнотический транс, или просто полное бессилие, вызванное «магией» талисмана, я не стал выяснять.

Таким был мой первый опыт заклинания змей.

И еще несколько раз мы с Мусой совершали кратковременные экспедиции в пустыню, где отлавливали змей и живыми приносили с собой. Мне пока было трудно их разыскивать, но Муса сразу же находил их повсюду: и в пустыне, и даже на нильских берегах, в местах, не обжитых людьми. Он утверждал, что находит змей по запаху, чему нельзя научиться иначе как на практике, поскольку настоящий профессионализм и квалификацию змеелов приобретает только в ходе работы, и требуется год или два для того, чтобы он стал настоящим мастером.

Иногда змеи злобно шипели и даже плевали в Мусу ядом, когда он выманивал их из нор; однако, в конце концов, сдавались и безвольно заползали к нему в руки. Но однажды несчастье все же произошло.

Мы ловили рогатую гадюку, с которой у нас с самого начала возникли проблемы. Лишь с большим трудом нам удалось «уговорить» ее выползти к нам, и когда Муса, наконец, приказал ей лезть в корзину, она, видимо, приняла движение его руки за нападение (оказывается, некоторые змеи — на редкость нервные создания) и в целях самозащиты укусила его. Я и глазом не успел моргнуть, как она впилась своим маленьким ртом в его правую руку. Кровь сразу же заструилась по коже. Струйка крови становилась все обильнее, и я поспешно перевязал рану платком, чтобы остановить ее. Но я понятия не имел, что делать дальше, и потому застыл в нерешительности, ожидая распоряжений самого шейха. Я думал, что он передаст мне свою последнюю волю и попросит через меня кого-либо из своих родственников позаботиться о его жене и детях. Но Муса, заметив мою тревогу, улыбнулся.

— Малиш! — пробормотал он. — Пустяки! Эта гадюка для меня не опасна. И укусила она меня только зубами, а не клыками.

Я снова остолбенел, но уже от удивления.

— Ни одной змее не позволено кусать меня ядовитыми зубами, — пояснил он, — но укусов обычными зубами мне порой не удается избежать. Такое случалось и раньше, я уже привык.

И это была правда — шейх не боялся, что змея укусит его, какой бы опасной она ни была для остальных. Чтобы доказать свою неуязвимость, Муса заставил змею открыть пасть и подставил свои пальцы прямо под ее ядовитые клыки. В любой момент змея могла, если бы пожелала, вонзить свои зубы под кожу его пальцев и убить его. Но змеиная челюсть оставалась неподвижной, и шейх, подождав немного, вытащил руку из ядовитой пасти целой и невредимой.

На следующий день я увидел, что рана не воспалилась, но напротив, начала заживать.

Когда я впоследствии рассказывал эту историю некоторым своим знакомым, они часто вспоминали известные им случаи, когда заклинатели для подстраховки заблаговременно вырывали у змей ядовитые зубы. Их стремление докопаться до истины весьма похвально, но я слишком уважаю своего читателя, чтобы умалчивать о подобных ухищрениях моего учителя, если бы они на самом деле имели место.

Что же касается иммунитета от змеиных укусов, приобретенного мной, по его словам, на один-два года, то я могу сказать только, что мне не раз приходилось брать в руки смертельно ядовитых кобр и опасных гадюк и даже класть их себе на шею, но ни одна из них ни разу не попыталась напасть на меня. Они вели себя со мной почти как ручные. Я же со своей стороны не упускал возможности поближе рассмотреть эти таинственные создания. Муса предупреждал меня, однако, что среди скорпионов наиболее злобной и непослушной является их черная разновидность; так что при встрече с черным скорпионом я должен был помнить, что могу не справиться с ним. Маловероятно, но все же не исключено было и то, что какая-нибудь змея все-таки сможет меня пересилить.