Георгий Ушаков: По нехоженной земле

В туманный, пасмурный день августа 1930 года горсточка советских людей высадилась на берегу маленького островка в Арктике, на краю света.

«Остров еще не имел названия. Его нельзя было найти ни на одной карте в мире. И необитаем он был настолько, насколько может быть необитаемым маленький клочок земли, только что открытый среди полярных льдов на половине восьмидесятого градуса северной широты. На нем не было ни гор, ни рек, ни озер, да они просто не могли бы здесь поместиться. Это был всего лишь гребень известняковой складки, выступавший из моря. Он поднимался узенькой взгорбленной полоской и напоминал высунувшуюся из воды спину кита. Впервые вступив на его обледеневшую, скользкую поверхность, мы невольно шли осторожной походкой, будто под ногами и в самом деле лежал кит, готовый каждую минуту погрузиться в холодную пучину».

А на север и на восток от этого островка лежала огромная, неведомая земля. Нехоженая, незнаемая. Ее тоже не было на карте, — было только белое пятно, кое-где оконтуренное неуверенным, робким пунктиром.

Здесь все было тайной — территория земли, ее строение, ее почва, ее флора и фауна. Разгадать эти тайны, открыть эти земли, положить их на карту, дать имена островам, горам, заливам и озерам и должны были люди, оставшиеся на берегу.

Что и говорить, нелегкая задача выпала на долю пионеров Северной Земли! Но это были советские люди. Они знали, на какое дело послала их родина, они гордились ее доверием и смело смотрели вперед.

«Ни я, ни мои спутники не собирались разыгрывать роль робинзонов или изображать из себя ходульных героев; мы не мечтали, как о блаженстве, о трудностях и лишениях, так как прекрасно знали, что их будет достаточно на нашем пути и что нам не миновать их. Поэтому 6] на морозы Арктики мы смотрели так же, как кочегары на жару у котельных топок; на полярные метели — как моряк на бури; а на льды — как шофер на трудную дорогу. Условия тяжелые, но нормальные и естественные для Арктики. В тех случаях, когда возможно, мы должны были избежать трудностей, а там, где этого сделать нельзя, бороться с ними».

И они по-хозяйски стали устраиваться на нехоженой земле. Свой островок они назвали не Островом бурь и не Островом сокровищ, а просто Домашним островом. Здесь был их дом, их главная база. И над этим домом в первый же день зимовки они подняли флаг своей страны.

«Флаг, реющий над Кремлем, — докладывал начальник экспедиции Г. А. Ушаков, — взвился и на Северной Земле, до сих пор остающейся белым пятном на географических картах. Горжусь доверием Советского правительства и трудящихся СССР. Вместе с товарищами обещаю быть достойным этого доверия. Сквозь льды, снега, туманы и полярные метели будем продвигать наш флаг все дальше и дальше к северу».

Люди сдержали свое слово. Два года провели они на Северной Земле и исходили ее вдоль и поперек. Они прошли семь тысяч километров на собаках и пешком. Они шли в метель и морозы, в полярную ночь и в весеннюю распутицу, через хаос айсбергов и неразбериху торосов, по ледяной воде и по гололедице, преодолевая сугробы рыхлого снега и снежную кашу, с боя беря скалы и каждую минуту рискуя жизнью. Они положили на карту 37 тысяч квадратных километров нехоженой земли, выяснили ее простирание и конфигурацию, очертили ее границы, узнали ее рельеф, геологическое строение, климатические условия, животный и растительный мир, характер ледового режима окружающих морей. Этим они завершили открытие русских моряков и вновь прославили советскую науку — самую передовую в мире.

Об этом славном подвиге советских полярников и рассказывает в своей книге Г. А. Ушаков, бывший начальником первой экспедиции на Северной Земле.

Имя доктора географических наук, отважного путешественника и исследователя Советской Арктики Г. А. Ушакова широко известно. Оно неразрывно связано с замечательными делами и подвигами советских полярников. Г. А. Ушакову принадлежит свыше пятидесяти географических открытий, отмеченных на карте СССР.

Георгий Алексеевич Ушаков родился в 1901 году в деревне Лазарево Амурской области в семье дальневосточного казака. Лазарево — глухая, таежная деревушка; восемнадцать изб. В ней не было даже сельской школы. На сотни километров окрест лежала дремучая, непуганая тайга. «Руслан и Людмила» Пушкина была единственной книгой в семье Ушаковых, а может быть, и во всем селе. Эта потрепанная, зачитанная до дыр книжечка и разбудила в душе мальчика великую жажду — жажду знаний. Она словно приоткрыла дверь в иной, сказочный мир. Ухватившись за пояс Руслана, мальчик вместе с ним и Черномором улетал за облака — в неведомые, диковинные страны…