Андрей Левкин - Из Чикаго

Губернатор между тем говорил по-государственному. В обращении он отметил и системный аспект мероприятия, имея в виду, что тут собраны и соединены комиксы, аниме, фильмы, куклы-игрушки, игры, collectibles (это всякие наборы предметов по истории — комиксу). Словом, материальная связь всего придуманного в рамках жанра или жанров, зацепляющихся друг за друга. Причем ясно, как строится линейка — в том порядке, который губернатор и привел: комикс — история, которую можно превратить в аниме или фильм; далее к фильму логично сделать кукол; можно сделать игру по мотивам, а за ней и collectible по теме.

Но, похоже, последовательность может меняться, меняя при этом и, что ли, семантическое наполнение артефакта. Скажем, хороши птицы из Angry birds — удачного размера, их можно тискать в ладонях. На них и стикер «Squeeze me!» — хотя тут уже противоречие с их игровой ролью. В этом варианте они не хотят никуда летать и целиться собой в кого-то. В этом варианте они остаются птичками из игры, но уже приятны в общении — то есть спектр производимых ими чувств расширился.

Можно было предположить, что на выставке есть и нераскрученные проекты, а продюсеры ходят и примеряются к ним. Вряд ли, проще послать заявку в рабочем режиме, но в таком общем хаосе может быть что угодно. Отношение к делу вполне серьезное — собственно, это же индустрия. В павильоне ходят герои, в рядах торгуют всем, что особо не движется, впрочем — и фильмами-сериалами на дисках. Художники сидят и рисуют (они хорошо рисуют), рядом торгуют сувенирами, примеряют одежду, еще и татуироваться можно — делают и это. Да, я же не специалист по комиксам и многие маски опознать не смог. Впрочем, часть героев могла относиться к совсем уж локальным американским историям, и их бы мало кто опознал из неместных. А для них да, общие ценности, их все знают. Бескрайнее американское пространство получило свою разметку, в том числе и лично-идентификационную. И, наверное, даже метафизическую.

Но почему эта штука так и не привилась в России, где героев комиксов должны замещать системные и несистемные политики? Были же или даже опять есть попытки делать комиксы, но безуспешные. Чапаев со Штирлицем не в счет — это было давно, а сейчас комиксы если и рисуют, то они оказываются в разделе «Изысканного креатива», и, разумеется, ни у кого не возникает желания сделать всю линейку продукта. Опять же, даже кукол Штирлица и Мюллера не делали, хотя казалось бы… Красивые collectibles бы получились: телефонный аппарат Мюллера, радиостанция радистки Кэт, макет кабинета Шелленберга. По мультфильмам да, немного было, Чебурашки всякие, но и это не сложилось в систему… Странно, при такой-то пространственной схожести государств. Приятно было бы скакать по бескрайней российской равнине с каким-нибудь милым национальным аналогом энгри бёрда за пазухой. С голубеньким, например, который вопреки своей игровой суровости уже не ледяной, а мягкий и теплый.

С «Маккормиком» была связана и мировая политика. То есть в тот момент они будут связаны через месяц. В нем должен был пройти саммит НАТО: «Встречи руководителей, министров и высокопоставленных должностных лиц пройдут в чикагском конференц-центре McCormick Place. Там же на протяжении всего саммита, 19–21 мая, будет работать международный пресс-центр» — официальная бумага. Вот такой он, Chicago, что в этом же «Маккормике» после людей-пауков, суперменов, Белоснежки с гномами, дракул и Конгресса диабетиков (это по дороге, в старом корпусе) разместят и НАТО со всеми главными президентами мира плюс пресс-центр. Значит, так тут все и устроено. Полное — как бы сказал Джон Сибрук — ноубрау (nobrow), отмена разделения всего на высокое и низкое, глобальное и локальное. Откуда вывод: это оно, ноубрау, и есть, оно тут вот такое, да и существует потому, что тут все устроено так. Разумеется, данный вывод сделан непросветленным, то есть еще не устоявшимся в Чикаго сознанием.

С НАТО у них будут еще истории: протесты антиглобалистов, жалобы горожан на то, что перекроют движение, а поезда под «Маккормиком» запретят, всякое такое. В «Чикаго трибьюн» кто-то из комментаторов даже разозлится и задаст риторический вопрос: так мы считаем себя глобальным городом или нет? Мы хотели им стать, еще когда проводили у себя Всемирную выставку, в XIX веке. Но тогда надо бы уже соответствовать и принимать как должное побочные глобальные тяготы.

После «Маккормика» было какое-то количество поворотов и отрезков по зеленой местности вокруг «Маккормика», и мы оказались на Мичиган — главной улице этого города: тут не о топографии, а о том, какими участками мне предъявляли Чикаго. Погоды, к слову, не было никакой — ни жарко, ни холодно, солнца нет, но и не пасмурно. Ветра тоже особенного не было, абстрактная погода. Конечно, не южный город. Сначала справа продолжалась приозерная местность с разнообразными зелеными площадками, между которыми выскакивали такие или сякие классические здания вроде Арт-института и уже посещенного Музея Филда, а слева был даунтаун — высокие дома, за которыми еще более высокие. Туда не заезжали, разве что на перекрестках можно было посмотреть туда внутрь — да, он там, ровные улицы, блестят стеклом небоскребов.