Ричард Фербер - Сон ребенка. Решение всех проблем

В-третьих, многие не придают сну первостепенного значения. Выбирая между сном и какой-либо деятельностью, большинство выбирает деятельность. Наша культура требует почти всегда обходиться минимумом сна, изредка отсыпаясь. Редкий подросток распрощается с друзьями в девять вечера, чтобы пойти домой и лечь спать. (Впрочем, и редкий взрослый.) Сознательные подростки считают, что важнее сделать уроки, чем выспаться, а родители и учителя с этим согласны.

Несмотря на свидетельства многих исследований, люди не понимают, что усталость отражается на способности работать, учиться и управлять автомобилем. Большинство сознают, что садиться за руль пьяным опасно, и лишь немногие – что не менее опасно вести машину в состоянии хронического недосыпа. (Когда вы в последний раз оставляли дома ключи от машины только потому, что спали всего шесть часов?) В новостях полно сюжетов о подростках, погибших из-за того, что заснули на велосипеде или мотоцикле и въехали в поток автотранспорта или не вписались в поворот. В ДТП гибнет больше подростков, чем от любых других причин. В США из-за вождения в сонном состоянии ежегодно происходит более 100 000 аварий, уносящих жизни 1500 человек, причем жертвы большей части аварий с участием одного транспортного средства засыпают на дороге не из-за алкогольного опьянения, а из-за нехватки сна. Около половины этих пострадавших и погибших – мальчики-подростки и молодые мужчины. Более того, как злоупотребление спиртным, так и недостаток сна обладают кумулятивным эффектом: одной банки пива хватит, чтобы вырубить 17-летнего парня, спавшего всего пять часов в сутки.

Подростковый возраст в нашей культуре – это залог нездорового режима дня и недосыпания. Даже без учета социальных факторов ночной сон подростка поверхностен и хуже восстанавливает силы, чем сон маленького ребенка, и способность дремать днем возвращается. Таким образом, даже в идеальных условиях тинейджер чувствует себя в дневное время более сонным, чем в предыдущие годы. С другой стороны, он лучше умеет бороться со сном и допоздна бодрствовать. У него также формируется способность к «пересыпанию», то есть он может разово проспать дольше, чем ему на самом деле нужно, многократно проваливаясь в сон вплоть до позднего утра или второй половины дня. (Дети предпубертатного возраста обычно получают сон по потребности, после чего сразу просыпаются.) Наконец, есть свидетельства того, что у подростков запаздывание фазы сна является физиологической нормой : для них естественно засыпать и просыпаться под воздействием солнечного света позже, чем это происходит у маленьких детей.

Усугубляет проблему то, что в большей части США занятия в старших классах начинаются раньше, чем в средней и начальной школе. Иным старшеклассникам приходится вставать в полшестого утра, чтобы успеть на школьный автобус. Чтобы получить нормальный девятичасовой сон, им пришлось бы ложиться в 20.30. Я считаю бессмысленным даже заговаривать об этом с большинством 16-летних.

В общем, подростки и молодежь в будни поздно ложатся и рано встают, из-за чего у них накапливается хроническое недосыпание. Вечером пятницы и субботы они бодрствуют еще дольше, чем в будние дни, а на следующее утро очень долго спят, чтобы хотя бы отчасти компенсировать дефицит сна. Запаздывание фазы сна увеличивается, и на следующей неделе они засыпают еще позже, еще меньше спят и еще труднее поднимаются утром в школу. Из-за сползания фазы сна на сей раз они еще дольше проваляются в постели в выходные. Этот порочный круг разгоняет несоответствие режимов будних и выходных дней. Скажем, на неделе тинейджер засыпает в час ночи и встает в шесть утра после пяти или менее часов сна, а в выходные спит до двух или трех часов дня, а то и больше, то есть 10–14 часов подряд. То есть он может запросто проспать в два раза дольше, чем в будни, и подняться на шесть часов позже.

Подросток, естественным образом просыпающийся в полдень, – а это именно так, если в выходные дни он спит до полудня, – не просто идет в школу совершенно невыспавшимся, но и просиживает большую часть занятий в часы, когда его организм физиологически «спит». В этом состоянии он едва способен сосредоточиваться, усваивать новое, мыслить и запоминать. В нашем социуме тинейджер, вынужденный подниматься в шесть утра, фактически лишен возможности высыпаться ночью, и единственный разумный выход из этого тупика – позже начинать занятия в старших классах. Когда я пишу эти строки, уже получены результаты первых экспериментов, проверяющих это предположение. Обнадеживающие результаты. Однако при всей благотворности переноса уроков на более поздний час это не решит проблемы полностью. Ее корни все равно останутся.