Array Коллектив авторов - Исламская цивилизация. История и современность

Исламский историк и социальный теоретик IX–X вв. х. (XIV в.) из Магриба Ибн Халдун, считавший иранцев пионерами исламской науки, внесшими в нее основной вклад, а Иран рассматривавший как колыбель исламской культуры и цивилизации, усматривал причину упадка науки в городах Хорасана и Мавераннахра в исчезновении городского благоустройства в связи с варварским нашествием татар, которые разорили некогда процветавшие города и перебили множество людей, живших на этой территории [531].

Эти взгляды Ибн Халдуна на фундаментальную роль и основной вклад иранцев в зарождение и развитие научных знаний в исламском мире представляют собой неопровержимую реальность, которая восходит к благоприятным условиям, сформировавшимся в III в. х. (IX в.) и обусловившим развитие и расцвет исламской культуры и цивилизации. Ранее в другой статье я уже подробно говорил об этом [532], а также о проблеме исчезновения научных знаний и духа научных изысканий в восточных районах Ирана в связи с монгольским нашествием, которое оборвало на этом пространстве как деятельность научных и образовательных учреждений, так и преемственность научных знаний. Что касается научных знаний, получивших распространение в домонгольский период, они остаются вне всякого сомнения, однако от внимания щепетильных исследователей ускользнул один существенный момент, а именно методика и содержание образования, которые получили распространение за два столетия до этого нашествия, то есть в V–VI вв. х. (XI–XII вв.), породив общество, погрязшее в предрассудках, охваченное внутренними конфликтами и предавшее забвению свою национальную и религиозную идентичность, которое было готово принять и снести любую власть, давление и притеснения. Если проанализировать историю так, как она того заслуживает, и сделать выводы из имеющихся в ней противоречий и соответствий, мы поймем, что сами люди и их правители являются основными виновниками этих затруднений и создают благоприятную почву для подобных разрушительных нашествий, потому что из-за утраты гуманистического послания, интеллектуального вакуума и отставания от каравана общемировой культуры и цивилизации они оказываются неспособны к сопротивлению внешним агрессиям.

Изучая истоки этих факторов, мы осознаем, что после утверждения в Багдаде власти тюркского верховного эмира (амир ал-умара) во второй половине III в. х. (вторая половина IX в.) и лишения представителей иранской политической и научной элиты рычагов вмешательства в дела власти началась борьба со свободомыслием, преследование мутазилитов и притеснения шиитов, так что открытая и свободная научная среда, интеллектуальная свобода и финансовая независимость ученых Багдада – этого крупнейшего политического и интеллектуального центра исламского мира – уступили место доктринальной ограниченности, отсутствию гарантий безопасности для ученых, неразберихе, анархии, конфискациям имущества и экономическим неурядицам. Эти неприятные события заставили многих мыслителей и интеллектуалов покинуть Багдад, в котором больше не находилось места для вчерашних свободных дискуссий, однако, несмотря ни на что, одновременно с этими переменами в восточных, северных и центральных районах Ирана возникли полунезависимые и независимые династии, которые соперничали друг с другом в политическом и научном отношениях, стремились содержать при дворе ученых, учреждать научные и образовательные учреждения, библиотеки, укомплектованные трудами по самым разным научным дисциплинам. Как мы упоминали ранее, более всего исламская культура и цивилизация процветали в период правления Саманидов и Бундов, на который пришелся расцвет гения великих ученых, оставивших после себя оригинальные и новаторские труды, обладавшие научной новизной, и повторения этой эпохи исламское общество ожидает с того самого времени вплоть до сегодняшнего дня, потому что после установления господства сельджуков и распространения религиозного фанатизма, о чем уже говорилось выше, по мере утраты научных приоритетов исламское общество все более страдало от разобщенности и утраты религиозного и национального единства. Мусульманские умы были охвачены такими настроениями, которые заставили их забыть об идеалах свободомыслия, защиты своих границ и отстаивания своих обычаев, порядков, культуры и цивилизации, и в конечном счете они оказались настолько погружены в самих себя и уязвимы, что монголы, нуждавшиеся в воде, пропитании и пастбищах, сумели с невероятной быстротой потопить в крови и сровнять с землей процветавшие и населенные города Ирана и Ирака. Все эти неудачи и неурядицы были отражением тех недопустимых действий, которые ранее неосознанно создавали почву для этого лихолетья, направившего исламскую цивилизацию и культуру на самом пике ее надежд и чаяний в пропасть отчаяния. Смерть на виселице визиря Хасанака [533]по приказу аббасидского халифа из-за подозрений в его связи с египетскими Фатимидами в Газни в период правления Махмуда Газневи [534], после чего убийство визирей стало обыденным делом; нападение мюридов ал-Ансари на гератского врача и философа Адиба Исмаила, с философскими взглядами которого не был согласен их наставник [535]; контроль за убеждениями в медресе Ан-Низамиййа Багдада и увольнение оттуда таких преподавателей как ал-Астарабади [536], которого выгнали за его шиитское вероисповедание, и заключение в тюрьму ал-Хараси [537]из-за сходства его имени с исмаилитским [538]; сжигание в огне и утопление в воде философских книг по приказу аббасидских халифов в Багдаде [539]; обвинение ал-Какувайха [540]в ереси из-за его поддержки философских воззрений Ибн Сины в Исфахане [541]; наложение запрета на частный иджтихад (букв, «закрытие врат иджтихада») в казалось бы процветавшем медресе ал-Мустансириййа [542]и принуждение преподавателей и ведущих ученых четырех суннитских мазхабов к тому, чтобы не говорить от себя, а лишь приводить предания своих предшественников [543]; обвинение в безбожии Камаль ад-дина ал-Мосули по причине его занятия рациональными науками, несмотря на всю эрудицию этого ученого [544]; убийство ас-Сухраварди [545]преемниками Садах ад-дина ал-Аййюби [546]в Алеппо из-за обвинения в высказывании своих философских взглядов и идей [547]; изгнание и ссылка Сайф ад-дина ал-Амиди с запретом на преподавание в медресе Дамаска из-за его занятия рациональными науками, после чего последовал приказ Малика-Ашрафа [548]об ограничении занятий в медресе Сирии и Египта изучением фикха, хадисов и тафсира [549]; сожжение научных трудов знаменитого андалусского философа и врача Ибн Рушда и его ссылка [550]– все это лишь малая толика всех тех многих отклонений, происходивших в политике тогдашних правителей, которые оказали столь сильное влияние на застой и дальнейшее отставание исламского мира в научной сфере, а в конечном счете оскудение его культуры и цивилизации. Мухтасиб [551]VII–VIII вв.х. (XIII–XIV вв.) Ибн ал-Ухувва ал-Мисри [552](648–729 г. х.) пишет о пренебрежении рациональными науками, медициной и отвращении студентов медресе от этих наук: «В это время мы не видим никого, кто изучал бы медицинскую науку, однако все углублены в изучение фикха, в особенности вопросы религиозно-правовых разногласий и полемики, так что город наводнен факихами, выносящими фетвы, а причина состоит в том, что медицинская наука не является в отличие от фикха средством получения должности кадия, вынесения решений и обретения положения в обществе, преимущества перед другими и превосходства над своими соперниками» [553].