Array Коллектив авторов - Творцы античной стратегии. От греко-персидских войн до падения Рима

Рядовые солдаты – nostril, «наши люди» – в «Записках» превозносятся за храбрость и навыки, но по именам Цезарь их почти никогда не называет. Даже знаменосец Десятого легиона, который лихо спрыгнул с борта судна и возглавил атаку на берег во время высадки в Британии в 55 г. до н. э., остался анонимным. Центурионов Цезарь выделял и отмечал гораздо чаще. Собирая заново строй на Самбре, он обращался к группам солдат, но центурионов звал по именам. (В ту пору в армии насчитывалось 480 центурионов – одному человеку по силам, в принципе, запомнить столько имен. Сегодня от командиров батальонов ожидают узнавания в лицо каждого солдата под их командованием, но подобного никак не ждут от командиров бригад и дивизий [387].)

Несмотря на устойчивый миф, будто в центурионы производили простых солдат, Цезарь ни разу не упоминает о подобном. Многие, если не все центурионы, как кажется, назначались непосредственно и, вероятно, были выходцами из умеренно-зажиточных и местных аристократов. Значительное число центурионов Цезарь отпускал помогать в ходе важных выборов в Риме. Отчасти это было запугивание, но, учитывая, что римская система голосования ориентировалась на достаток, это также показывает, что многие центурионы были людьми обеспеченными. Некоторые из них были вознаграждены Цезарем настолько, что сделались всадниками, как Скева, который удержал Диррахий от массированного нападения в 48 г. до н. э. Упоминания центурионов в «Записках» дополняет впечатление, что они происходили из политически значимого класса, который Цезарь стремился привлечь на свою сторону [388].

Переход Рубикона ознаменовал неудачу Цезаря-политика. Это была игра, отсюда и его известное высказывание «Жребий брошен». Было бы гораздо лучше вернуться мирно, получить второе консульство, а затем новое назначение в провинцию; оба поста надежно оградили бы Цезаря от преследования. Такая победа принесла бы и куда больше удовлетворения, заставив соперников признать его заслуженное превосходство. Исход экспедиции Цезаря не должен заслонять от нас тот факт, что во многих отношениях шансы были против него. Помпей и его союзники не были готовы защищать Италию – отчасти потому, что никто не ожидал начала войны в январе, задолго до обычного «военного сезона», а отчасти из-за того, что в решимость Цезаря попросту не верили. Тем не менее им удалось уйти со значительной армией в Грецию. Там Помпей мог опереться на ресурсы восточных провинций и собрать большое войско.

Цезарь быстро захватил Италию, но не располагал флотом, чтобы преследовать Помпея. Бездействие только усиливало его врагов, и потому он повел свою армию в Испанию. Помпей контролировал испанские провинции со времени своего второго консульства в 55 г. до н. э., управлял через легатов, а сам держался недалеко от Рима. Цезарь одержал еще одну быструю победу, «переманеврировав» легатов Помпея. Он не мог допустить серьезного поражения. Поскольку целью войны была защита его карьеры и положения, подобное поражение совершенно бы их дискредитировало. Противникам же было намного проще терпеть такие потери и удары по престижу. Цезарь был вынужден продолжать наступление и побеждать, но даже после его первых успехов враги все равно обладали громадными ресурсами.

Помпей ожидал Цезаря, чтобы атаковать его в Греции. Той же стратегии придерживались Брут и Кассий в 42 г. до н. э. и Марк Антоний в 31 г. до н. э. Многое говорило в ее пользу, поскольку каждый из них имел сильный флот, превосходивший флот противника. Несмотря на это, они были разбиты, а рисковавший взял верх. Сохранение инициативы очевидно является необходимым условием успеха в гражданских, равно как и в прочих войнах. Кампания 48 г. до н. э. велась, что называется, на грани и вполне могла закончиться катастрофой для Цезаря. Вопреки феноменальной доблести и выносливости своих солдат, Цезарь не смог взять Диррахий и был вынужден отступить. Помпей решил, что армия Цезаря существенно ослаблена, и отважился дать сражение при Фарсале. Это не был неразумный шаг, пусть Помпей и поддался значительному давлению со стороны сенаторов, которые обвиняли его в затягивании войны без необходимости. Неспособность Цезаря привлечь значимых сторонников, кстати, имела положительную сторону: никто и никогда не оспаривал его действия. Стремление взять врага измором, однако, чревато неприятностями в гражданской войне. Цезарь принял предложение боя и, проявив себя лучшим тактиком, одержал сокрушительную победу.