Бруно Виане - Путешествие Жана Соважа в Московию в 1586 году. Открытие Арктики французами в XVI веке

Как только я выпустил письмо, канцлер взял его из рук царя, чтобы тот не утруждал себя, продолжая его держать. Пока мы спорили, царь не убирал своей руки, но она продолжала лежать сверху на руках бояр, как я рассказал выше.

Когда я вернулся на свое место F, мне вынесли лавку без спинки, длиной в три с половиной локтя… [473][ здесь рукопись обрывается ]

Все это было уже давно. Уже в начале XVI века об этих трудностях сообщал немецкий посол Сигизмунд фон Герберштейн. Вот отрывок из его книги «Записки о московитских делах» [474]:

Кроме того, при встрече [ между послом и приставом ] у них обычно соблюдается следующее: они отправляют к послу вестника внушить ему, чтобы он сошел с лошади или с возка. Если же кто станет отговариваться или усталостью, или недомоганием, они отвечают, что де ни произносить, ни выслушивать (их) господина нельзя иначе как стоя. Мало того, посланный тщательно остерегается сходить с лошади или с возка первым, чтобы не показалось, будто он тем самым умаляет достоинство своего господина. Поэтому как только он увидит, что посол слезает с лошади, тогда сходит и сам.

В первое мое посольство [ в 1517 году ] я сообщил встретившему меня перед Москвой, что устал с дороги, и предложил ему исполнить то, что надлежало, (сидя) на лошади. Но он, приведя упомянутое основание, никак не считал возможным пойти на это. Толмачи и другие уже слезли, уговаривая и меня тоже слезть. Я отвечал им, что как только слезет московит, слезу и я. Видя, что они так высоко ценят это обстоятельство, я тоже не захотел выказать небрежение по отношению к своему господину и умалить его значение. Но так как он отказался сойти первым, и из-за такой гордыни дело затянулось на некоторое время, то я, желая положить этому конец, вынул ногу из стремени, как будто собирался слезть. Заметив это, посланный тотчас же слез с лошади, я же сошел медленно, так что он был недоволен мной за этот обман.

Кольбер, столь много сделавший для торговли, желал, чтобы во всем французском королевстве она подчинялась точным и единым правилам. С этой целью он поручил Жаку Савари (1622–1690) составить полный свод законов, регулирующих торговлю. В 1673 году был опубликован «Эдикт об оптовой и розничной торговле», ставший известным под названием «Кодекса Савари» или «Торгового кодекса». Это был в некотором роде предок нынешнего «Коммерческого кодекса», первая версия которого восходит к 1807 году. 122 статьи «Кодекса Савари» зафиксировали законы, регулирующие коммерцию, и регламентировали саму торговлю, фирмы, векселя, банкротства, а также впервые обязали вести бухгалтерию.

Кроме того, этот кодекс стал основой книги, которую Жак Савари написал спустя два года – «Совершенный негоциант» [475]. Этот двухтомный труд, занявший около двух тысяч страниц, излагал суть различных торговых договоров, давал общие советы по поводу ведения торговли, излагал специфику каждого региона, приводил единицы мер и весов, а также описывал монеты, использовавшиеся в разных уголках света. Эта книга сообщала, как использовать верительные грамоты, как вести дела с банками, что делать при возникновении различных трудностей… Эта библия торгового дела очень быстро нашла признание, многократно переиздавалась, а ее репутация сразу же перешагнула за границы королевства: книга была переведена на немецкий, итальянский, голландский и английский языки. Ее автора стали приглашать в суд, чтобы узнать его мнение в различных тяжбах.

Мы воспроизводим отрывки из той части книги, которая посвящена северной торговле. Когда речь идет о проходе через Эресунн у Эльсинора, слышны отзвуки переписки Шарля де Данзея и великого адмирала Жуайёза, хотя с тех пор прошло больше ста лет.

В Эльсинор из Франции везут те же товары, что и в Копенгаген. Следует заметить, что французы имеют то преимущество над голландцами, что их товары здесь не досматривают. Таможенный офицер обязан выказывать доверие заявлениям хозяев кораблей, вручающих ему письма и паспорта, а таможенные выплаты они совершают лишь на обратном пути, если на адмиралтейских паспортах указано, что они французы и ручаются, что в течение трех месяцев все выплатят.

А вот отрывки сначала из главы, посвященной Балтийскому морю, а затем – торговле с Московией в Архангельске. Следующая глава показывает, что все трудности, возникавшие у французов, приписывались голландцам. Когда создание Северной торговой компании не дало ожидаемых результатов, помехи, чинимые французской торговле, стали предлогом для объявления войны Голландии. С точки зрения Савари, у французов есть все возможности для достижения успеха, но нужно верить в него и иметь волю к его достижению. Необходимо иметь представителя на местах и объединиться в большие компании. Вот и еще один отзвук писем посла, уроженца Пуату, умершего в Дании.