Материнское отношение, хоть и не поддерживаемое государством и законодательной или институциональной властью, тем не менее имеет ужасные прецеденты. Поэтому когда Безупречные называют Дейенерис Матерью, это почетное обращение заключает в себе нечто большее. Это означает любовь матери, как и мысль об освобождении, перерождении и свободе как об образе жизни, следующем за уничтожением рабства. Но это также намекает на нестабильность: они больше и не чья-то собственность, но и не полностью свободны. Они не желают бросать ту, что освободила их, и, возможно, не способны забыть те многолетние тренировки, во время которых они учились подчиняться. Знатные люди Миэрина, в свою очередь, претерпевают тот же процесс, но с точностью до наоборот: они притворяются, что согласились на новый режим, но не желают и не способны научиться жить без рабов. Восстания и бунты окружают Дени, как и последствия освобождения людей, которые не привыкли жить в гражданском обществе: месть и свобода сплетаются вместе, порождая сложные обстоятельства как в городе, так и за его пределами.
За пределами города собираются отряды наемников всех мастей, оплачиваемые как врагами, так и друзьями Дени, чтобы начать войну с чужеземной королевой. В сравнении с рабской культурой Залива Работорговцев наемники являются примером более мобильного типа свободы. По собственному желанию подчиняющиеся лидеру отряда, наемники являются оплачиваемыми солдатами, продавая свои услуги кому угодно, – такой свободой едва ли могли похвастаться в городах-государствах Древнего мира. Хоть там граждане и могли участвовать в голосовании «за» или «против» войны, набор в войска был в общем и целом обязательным и совершался офицерами, отправлявшимися по городам и деревням за годными к военной службе мужчинами подходящего возраста, не отслужившими положенное законом количество кампаний. В трудные времена, например, когда Рим воевал с Карфагеном на множестве фронтов, или после многочисленных потерь среди жителей в первые годы войны с Ганнибалом, последними двумя условиями часто пренебрегали. Рим и Афины могли также рассчитывать на военную мощь союзников, которые по договору были обязаны предоставлять людей, офицеров, корабли или снаряжение для помощи в ведении войны. Эти зарубежные силы часто подчинялись собственным офицерам и пользовались собственными доспехами и ресурсами для поддержки кампании. Но даже этого не всегда было достаточно. Риму, например, не хватало хорошей кавалерии, несмотря на условную принадлежность аристократии конным войскам. Решением было нанимать ее за границей, а не тренировать собственную: как галлы, так и нумидийцы отлично справлялись с формированием кавалерии и предоставляли свои навыки и войска Риму или другим армиям. У Карфагена, в отличие от Рима, как конница, так и пехота, как правило, состояли из наемников, и он дорого заплатил, когда все они они нарушили свои обязательства и перешли на сторону противника во время войны с Ганнибалом.
Но ситуация за пределами Миэрина прежде всего напоминает слияние отрядов наемников во внутренних районах Персии около IV в. до н. э. Афины, Спарта и остальной греческий мир осознавали и были вовлечены в дела Персии с самого начала. Афинские вельможи использовали персидский двор как последнее убежище, если их изгоняли с родины, несмотря на напряженные отношения между Персией и Грецией. Но в конце IV в. до н. э. десять тысяч греческих наемников были объединены, чтобы сражаться с сыном персидского царя Киром Младшим, который намеревался отобрать трон у своего старшего брата. Эта армия наемников продвинулась далеко в глубь Вавилона, где они сражались и одержали победу в битве при Кунаксе. Однако победа оказалась бессмысленной. Кир погиб на поле боя, а греки оказались брошенными в незнакомой и враждебной стране. Что случилось дальше, стало одной из величайших приключенческих историй Античности. Объединившись в одно целое, несмотря на разные национальности и союзные связи, грекам удалось с боем пробиться назад к морю и дому. «Анабасис», известное сочинение Ксенофонта, рассказывающее об этих десяти тысячах, стало великим произведением, но это также повествование о политической сплоченности греков перед лицом опасности. Все наемники были родом из разных городов Греции, но объединились перед необходимостью выживания на враждебной территории и начали работать вместе, как единое целое, – стратегические цели Греции реализовались лишь в лучшие годы Персидской войны, и это повторится, только когда Греция станет независимой.
Читать дальше
Конец ознакомительного отрывка
Купить книгу