Валид Фарес - Революция грядет - борьба за свободу на Ближнем Востоке

В тот момент мне показалось, что Верховный главнокомандующий американскими силами на Среднем Востоке воспринял мои идеи, поскольку попросил развить их поподробнее. Однако из-за грубой риторики другой стороны, воспользовавшейся «перезагрузкой» президентской политики, продолжения не последовало. Любопытно, но всего через несколько месяцев в Тегеране и других иранских городах состоялись массовые демонстрации; миллионы людей вышли на улицы. Если бы США и международное сообщество были готовы вступить в контакт с иранскими реформаторами, эта страна уже была бы на пути к свободе.

Из десятилетних дискуссий с представителями военных кругов я сделал один общий вывод: эксперты, нанятые министерством обороны, которые должны были давать советы, как вести себя с гражданскими обществами в регионе, погубили продемократический вариант. Вооруженные силы США имели возможность наладить взаимодействие с теми сегментами гражданских обществ, которые были готовы проводить демократические изменения при поддержке Америки и ее союзников. Для «братства против демократии» было критически важным сделать так, чтобы пропагандистские проекты министерства обороны США провалились.

Правящие силы на Ближнем и Среднем Востоке оказали неистовое сопротивление кампании по продвижению демократии, которую администрация США начала проводить после событий 11 сентября 2001 г. Эта невероятно трудная борьба, которую не всегда осознавала и замечала общественность, разворачивалась в международной дипломатии и предусматривала привлечение диссидентов и СМИ.

До 11 сентября у США не было серьезной стратегии противостояния радикалам на Ближнем Востоке или их пособникам в Америке. Кроме того, американская внешняя политика не сосредотачивалась на продвижении свободы и демократии в регионе. Во время моих многочисленных встреч в конгрессе, Государственном департаменте, на брифингах для конгрессменов, сотрудников внешнеполитического ведомства в 1990-х гг. я был потрясен тем, какая непроницаемая стена была возведена вокруг проблем прав человека в арабском и исламском мире. Несмотря на некоторые шаги, предпринятые законодателями, в том числе проведение слушаний и принятие законов о религиозных преследованиях в регионе, к стратегическим переменам США не стремились.

Весной 1997 г. по предложению сената США администрация Клинтона развернула «проактивную» политику. На состоявшихся 1 мая 1997 г. беспрецедентных слушаниях в подкомиссии по Ближнему Востоку и Южной Азии комиссии Сената по международным отношениям из пяти человек, в том числе член палаты представителей Франк Вульф (республиканец от штата Виргиния), Бат Еор, Нина Ши и я, высказали свое мнение по проблеме религиозных преследований на Ближнем Востоке. Конгрессмен Вульф, которого я консультировал по ходу разработки закона «О международной свободе вероисповеданий», на слушаниях отстаивал мнение, что кардинальное изменение политики США в отношении угнетенных меньшинств и преследуемых групп населения будет иметь значительное влияние на мировое сообщество. Стивен Дж. Коффи, первый заместитель помощника госсекретаря в Бюро демократии, прав человека и труда Государственного департамента США был пятым, кто выступал перед подкомиссией. Коффи сделал решительное заявление о политике США: «В феврале мы созвали первое заседание совещательного комитета при Государственном секретаре по свободе вероисповеданий за рубежом. В новый комитет входят двадцать известных религиозных лидеров, активистов и мыслителей Америки, которые помогут нам сформировать новые политические директивы в области свободы вероисповеданий» 1. Я понял, что это исторический момент, Америка наконец готова оказаться на высоте положения.

Заявление Коффи, казалось, означало, что США будут вести политику, которой не было раньше. И действительно, многие десятилетия Вашингтон безучастно взирал на угнетение меньшинств в целом и на религиозные преследования в частности: на геноцид в Биафре и на юге Судана, преследования коптов, ассирийцев и бахаистов. Я наблюдал это равнодушие, еще когда жил на Ближнем Востоке, задолго до своей эмиграции. Почти десятилетие спустя после развала СССР и многих лет давления, которое оказывал конгресс, администрация Клинтона стала проявлять хоть какие-то признаки заинтересованности положением религиозных меньшинств. Я же чувствовал, что бюрократы теряют время. Преграды, которые возводила «длинная рука» нефтяных режимов в правительстве США, были непреодолимы. Успехи, о которых заявлял Госдепартамент (такие, как открытие новых ведомств и запуск новых программ), на самом деле не слишком помогли в противостоянии деспотам, режимам и сторонникам джихада. Заявление о том, что все будет прекрасно, как только разрешится арабо-израильской конфликт, все еще было главным в политической риторике американской дипломатии.