Джордж Фрэнсис Доу - История работорговли. Странствия невольничьих кораблей в Антлантике

Капитан Кроу в молодости потерял правый глаз и был хорошо известен повсюду под кличкой Помни Свой Глаз, Кроу. Первый рейс к побережью Гвинеи он совершил на борту невольничьего корабля «Принц» в 1790 году. Его брат, Уильям, тоже занимался работорговлей и был старшим помощником на «Отелло», когда ночью на якорной стоянке в Бонни на корабле возник пожар. Огонь разросся, вызвав гибель нескольких белых человек и около ста двадцати чернокожих туземцев, включая брата вождя Пеппля.

В октябре 1796 года Хью Кроу отправился из Ливерпуля на борту невольничьего корабля «Джеймс» в качестве помощника капитана. Судно приняло в Бонни груз негров, выбрало якорь и проделал почти пять лиг, когда в условиях половины отлива село на мель и с водой в трюме на уровне шесть футов было перенесено через песчаную косу приливом, став на якорь на достаточной глубине. Капитан отправился в лодке за помощью в Бонни, оставив Кроу командовать кораблем, на борту которого содержалось четыре сотни черных. Дав указание задействовать насосы, Хью вместе с плотником спустился в трюм, обнаружил течь и заткнул ее бараньими тушами. Постепенно судно вынесло на берег реки Бонни, а рабов переправили на другие суда.

Через сутки или более на борт поднялась толпа негров и стала грабить корабль. Кроу, оставленный охранять корабль, уложил свои вещи на бимсы и, обеспечив себя множеством шестифунтовых зарядов для самозащиты, стойко отражал все попытки сбить его с позиции, пока не появился вождь Пеппль и не приказал своим людям удалиться. Это спасло Кроу, который потом совершил переход в Кингстон и оттуда добрался до Ливерпуля.

«Я никогда не видел отца [29]. Он был моряком, помощником капитана на каботажном судне. Отец пропал без вести через четыре месяца после женитьбы на моей матери – дочери прядильщика одной из хлопковых фабрик Стокфорда в Англии. Помню только ее и комнату, полную странных людей, красный кожаный ящик и мужчину рядом с ним, который говорил громким голосом. Затем гнетущая прогулка под дождем к полю, где несколько человек только что закончили рыть яму в земле. Затем я жил в работном доме Стокфорда, пока однажды не пришел хозяин со смуглолицым чужаком и не сказал: «Смотри внимательно, парень, и ты увидишь своего дядю!» Я «вгляделся внимательно» и увидел мужчину около тридцати лет, небрежно одетого в матросскую форму и широкополую шляпу из пальмовых листьев, в ушах – золотые серьги, из кармашка свешивается брелок от массивных золотых часов. Этот персонаж, выглядевший сановито, поговорил со мной по-доброму, дал мне несколько монет в полпенса, сказал, чтобы я не терял бодрости духа и старался держаться как мужчина. Затем он ушел с хозяином, мистером Крампом. Он больше не появлялся в работном доме, но мне сказали, что он оставил мне немного денег у смотрителей прихода и обещал заботиться обо мне, пока я не вырасту.

Однажды, когда мне исполнилось двенадцать лет, пришел вызов явиться к смотрителям, троим тучным, румяным мужчинам в напудренных париках. Они сидели за покрытым зеленой скатертью столом, на котором перед ними лежали табакерки. После того как хозяин привел меня, грубо держа за руку, в их жуткое присутствие, самый старый из них сказал: «Филип Дрейк, тебе хотелось бы поехать к твоему дяде?» – «Конечно», – с радостью произнес я. Через несколько дней я быстро собрался на заре, чтобы ехать десять миль к морскому порту, откуда судно-угольщик отправлялось к побережью Уэльса на перехват покинувшего Холихед ирландского корабля с эмигрантами. На мне были новые кожаные грубые башмаки, вельветовые бриджи, шляпа из натуральной кожи. Я нес связку одежды в старом спиталфилдском платке. Глубоко в кармане лежало письмо, внушительность которому придавала печать из зеленого воска. Оно было адресовано «Морису Хальтеру, Бостон, США», где мне предстояло жить.

В холодное моросящее утро я пробирался вдоль влажного борта угольной баржи. На палубе, заполненной дрожащими мужчинами, женщинами и детьми моего возраста, меня толкали матросы, а поворот грузовой стрелы сбросил бы меня за борт, если бы я не смог отползти под укрытие позади штабеля перевязанных ящиков и бельевых корзин. Мое коричневое пальтишко промокло от дождя, а качка шлюпа вызвала у меня морскую болезнь задолго до того, как мы увидели свет маяка Англси и легли в дрейф у видавшего виды пакетбота с подветренной стороны от побережья Ирландии. Бот направлялся в Бостон Соединенных Штатов. Море штормило, вызывая суматоху и трудности в разгрузке углевоза. Но наконец это было сделано, и я с сорока другими английскими пауперами оказался в толпе около четырехсот ирландских эмигрантов на палубе корабля «Полли» из Уотерфорда под командой капитана Херринга.