Джордж Фрэнсис Доу - История работорговли. Странствия невольничьих кораблей в Антлантике

Спустившись вниз, мы обнаружили, что огонь бушует у левого борта, и, так как всей команде было известно, что в пороховом погребе хранилось сорок пять баррелей пороха (всего в трех футах от огня), с моей стороны потребовалось максимальное напряжение сил, чтобы мобилизовать их на тушение быстро разрастающегося пламени. Вначале, когда я увидел размеры пожарища и подумал о его близости к пороху, меня охватило отчаяние, но усилием воли я подавил малодушие и сосредоточился лишь на активной работе, не думая о нависшей опасности. Мы колебались только мгновение, решая, что делать дальше. К счастью, наши запасные паруса лежали под рукой. Мы развернули их и с чрезвычайным проворством набросили на пламя. Это дало нам возможность выиграть время для пуска мощного потока воды через люк. В течение десяти – пятнадцати минут, с помощью Всемогущего Господа, мы покончили с пламенем… Я выяснил, что авария была вызвана небрежением и беспечностью двух молодых матросов, которых я видел с горящей одеждой на спинах. Из-за недостатка офицеров им поручили набрать рома из запасной бочки. Не зная об опасности, которой подвергают себя и корабль, они спустились с горящей свечой, искра от которой подожгла спирт.

«Может, небезынтересно узнать, чем кормили негров. Мы часто покупали у местных туземцев значительное количество сушеных креветок, чтобы варить суп. Из них получалось великолепное блюдо, если смешать их с мукой и пальмовым маслом, добавив перец и соль. Такое месиво любили как белые, так и черные. Помимо ямса мы давали туземцам для разнообразия великолепный лущеный горох и рис, приготовленные вместе. Все это давали каждому негру с изрядным количеством супа. В другие дни суп смешивался с очищенным ямсом, тонко порезанным и сваренным с долей толченого крекера. Больных мы кормили острыми супами и густыми похлебками, приготовленными вместе с бараниной, козлятиной, дичью и т. д. К ним мы добавляли саго и горох, замешивая все на портвейне и сахаре. Я, таким образом, особо останавливаюсь на описании ингредиентов, входивших в пищу черных, чтобы показать, какое постоянное внимание им оказывалось в этом отношении. Также заботились и об их личных удобствах: по выходе на палубу около восьми часов утра им предоставлялась вода для умывания, раствор лимонного сока для полоскания рта, полотенца для вытирания, жевательные палочки для чистки зубов – как правило, обломки молодых веточек обычного лимона или цедра сладкого лимонного дерева, наружный слой которого гладкий, зеленый и приятно пахнет. Они берутся за утолщение трубчатого стержня, а конец прожевывают. Белое прекрасное древесное волокно вскоре образует щетку, которой, когда водишь ею вверх-вниз, можно хорошо чистить зубы. Эти палочки придают дыханию приятный аромат и продаются небольшими связками за пустяковую цену на рынках Вест-Индии. Глоток бренди полагался каждому мужчине, выдавались чистые ложки. Завтракали рабы около девяти часов, около одиннадцати, если день был хорошим, они купались и, после того как насухо вытерлись, могли использовать пальмовое масло и любимые косметические средства. Далее, мужчинам выдавались курительные трубки и табак, среди женщин распределялись бусы и другие атрибуты для их развлечения. После этого позволялось танцевать и гулять по палубе для их бодрости духа. Около полудня им выдавали хлеб с кокосом. Третий прием пищи проходил около трех часов, а после того, как внизу все вычищалось и приводилось в порядок, туземцев, как правило, отсылали вниз в четыре-пять часов вечера. Я всегда прилагал много усилий, чтобы обеспечить людям на борту здоровье и удобство посредством правильной диеты, режима, физических упражнений и чистоты, ибо считал, что успех нашего вояжа зависел главным образом от содержания корабля в чистоте и порядке, что было всегда моим хобби».

Такие идеальные и гуманные отношения на борту невольничьего корабля ни в коем случае не были общепринятыми, как будет показано во многих местах настоящей книги.

По мере приближения «Амелии Китти» к Вест-Индии эпидемия на борту корабля пошла на спад, но ко времени прибытия в Кингстон после восьминедельного перехода от Сент-Томаса умерли два врача, а в течение всего вояжа умерло 80 человек, из которых 30 были белыми. Капитан Кроу обнаружил, что смертность на борту его корабля оказалась вдвое меньше, чем на других кораблях в бухте, где стояли на якоре 16 невольничьих кораблей, некоторые из которых – уже несколько месяцев. Их живой товар оставался нераспроданным из-за перенасыщенности рынка, а рабы и члены экипажей умирали ежедневно. Товар Кроу, однако, был в лучшем состоянии, чем у других, поэтому ему удалось продать его с прибылью и вернуться в Ливерпуль, где он ушел в отставку с приличным состоянием.