Марлис Штайнер - Гитлер

16-го над Одером и Нессе загрохотал артиллерийский огонь, не стихавший несколько часов. Танки и пехота Жукова форсировали Одер сразу с двух сторон от Франкфурта. Шесть десятков «пилотов-смертников», бросивших свои машины на мосты, чтобы помешать переправе, не оказали заметного влияния на исход сражения.

По приказу Гитлера началась ликвидация заключенных концлагерей. Некоторых срочно переводили в другие лагеря, в том числе в Дахау. В восточной части страны немцы старательно заметали за собой следы массовых убийств. Если рейх будет разрезан надвое, руководство южной частью предстояло взять на себя Кессельрингу, северной – Дёницу.

18 апреля Герман Фегелейн сообщил Гитлеру, что генерал СС Вольф, 20 июля назначенный полномочным представителем вермахта в Италии, встретился в Берне с шефом американских спецслужб Аланом Даллесом. Таким образом Германия делала попытку пробить брешь в союзнической коалиции. Гитлер вызвал к себе Вольфа и поздравил его, однако не спешил подписывать перемирие, выжидая.

19-го, накануне последнего дня рождения фюрера, Красная армия разбила группу армий «Висла», которой командовал генерал Генрици. На следующий день на военный совет собрались Геринг, Дёниц, Кейтель, Риббентроп, Шпеер, Йодль, Гиммлер, Кальтенбруннер, Кребс, Бургдорф и еще несколько человек. Гитлер каждому пожал руку. Сразу вскоре после этого Геринг, захватив огромный багаж, выехал на юг, Дёниц – на север. Доктора Морелля, впавшего в немилость, уволили.

22 апреля Гитлер окончательно потерял самоконтроль. Приказал начинать новую контратаку силами частей, которых больше не существовало, под командованием генерала СС Феликса Штейнера. На военном совете ему доложили, что наступление не было начато, что авиация бездействует, что советские войска вошли в северные пригороды Берлина, а отдельные русские танки уже ворвались непосредственно в город. Это было уже слишком: он принялся выть, обвиняя армию в трусости и измене. Затем без сил рухнул на стул и пробормотал: «Война проиграна». Нет, он не побежит из Берлина. В случае необходимости он покончит с собой. Затем вызвал к себе двух секретарей и повариху и приказал им уезжать, захватив Еву Браун. Та отказалась, как, впрочем, и три остальные женщины. Геббельсу передали, что Гитлер ждет его вместе с женой и детьми.

Позже, когда Гитлер немного успокоился, Кейтель принялся увещевать его, предлагая уехать в Берхстенгаден, откуда он мог бы вести переговоры о перемирии. На что Гитлер ответил, что этим гораздо сподручнее заняться Герингу. Это его замечание имело важные последствия, к которым мы еще вернемся.

На следующий день, 23-го, Гитлер выказал некоторый оптимизм: он придумал план новой операции, благодаря которой можно будет взять в клещи отборные войска Жукова. Затем продиктовал Риббентропу перечень из четырех пунктов, которые должны были лечь в основу переговоров с англичанами, если они начнутся, и попросил его написать Черчиллю. Действительно, в британских архивах хранится письмо Риббентропа премьер-министру. Однако оно было написано уже после смерти Гитлера и до безоговорочной капитуляции рейха. Риббентроп выражал в нем последнюю политическую волю человека, который был «великим идеалистом», превыше всего любил свой народ и боролся за него до последнего вздоха. «Вопрос англо-немецких отношений всегда занимал центральное место в его политических планах», – уверял Риббентроп. Одновременно он подчеркивал, что руководством внешней политикой всегда занимался лично фюрер, тогда как сам он состоял при нем простым исполнителем. Тем не менее оба они всегда соглашались с утверждением, согласно которому «сильная и единая Германия, необходимая для стабильности и процветания Европы, не сможет в конечном итоге обходиться без тесного сотрудничества с Великобританией». Несмотря на горечь разочарования, вызванную неприятием его предложений, вера в согласие с Англией оставалось «кредо фюрера» до последнего его часа. Действительно, одной из наиболее ярких черт его характера была неспособность к пересмотру своих базовых убеждений. Далее Риббентроп пояснял, что вождь рейха испытал глубокий шок, когда после вторжения в Польшу Великобритания объявила Германии войну. Наконец, заключал Риббентроп, Гитлер считал, что Германия и Россия должны, несмотря на идеологические разногласия, установить между собой приемлемые отношения. То же самое касалось и отношений между США и Японией, от которых в будущем будет зависеть равновесие в мире.