Грэм Робб - Открытие Франции. Увлекательное путешествие длиной 20 000 километров по сокровенным уголкам самой интересной страны мира

В тот день, после полудня, жители Лимузена услышали тревожный звон колоколов, который обычно означал грозу с градом, взглянули вверх – и увидели ясное синее небо. В деревнях от Бретани до Альп пожарные услышали, что колокольный звон зазвучал по-другому, выбежали на улицы и стали искать, где горит. В маленьком городке Монжу округа Монтелимар автомобиль, скрипнув тормозами, остановился перед мэрией; из машины выпрыгнул жандарм и вручил пакет. Через несколько минут люди в полях с любопытством увидели, как мимо со свистом пронеслись велосипедисты с пачками объявлений и плакатов. Возле Сиготье (название коммуны в департаменте Верхние Альпы) человек по имени Альбер Р. встретил молодого паренька, который шел в свою деревню. Тот сказал, что идет сообщить о том, что началась война, и должен собрать вместе всех мужчин деревни. Услышав это, Альбер Р. весело рассмеялся и пожелал парню, чтобы розыгрыш удался.

Там, где газет было мало и основным источником новостей был еженедельный рынок, война стала полной неожиданностью. Данные опроса, который в 1915 году провел ректор Гренобльского университета , показывают, что его земляков известие о войне «ошеломило». В Мотт-де-Галор (Motte-de-Galaure), в 2 милях от Ронского коридора с его оживленным движением, люди начали догадываться о том, что происходит, когда 31 июля получили приказ держать всех своих лошадей наготове для армии. Некоторые мужчины запели «Марсельезу» и стали мечтать о том, как через несколько недель вернутся домой с рассказами о славных подвигах, но большинство молчали в ужасе и смятении. Кто-то предложил спрятаться в лесах . В плане департамента Изер «мобилизованные мужчины нашей мирной округи , уходя в армию, не чувствовали того воодушевления, которое испытывали их товарищи-горожане. Скорее они покорялись и исполняли долг перед родиной».

В некоторых местах Альп мужчины заготавливали сено на высокогорных летних пастбищах, когда гонцы сообщили им о начале войны. Некоторым пришлось уйти в соседнюю долину на сборный пункт, даже не успев проститься с родными. На перевале Анж-Гардьен есть па мятник, поставленный после Первой мировой войны. К этому перевалу спиралями спускаются дороги с перевала Изоар и от деревень области Кейра; тут они сливаются с дорогой, которая соединяет эти места с остальной Францией. На памятнике написаны имена погибших, отдельно для каждой деревни. Убитые из Абриеса, Эгюия, Арвьё, Шато-Виль-Вьея, Молина, Ристола, Сен-Верана. Именно здесь мужчины и юноши из разных долин собрались вместе – как стада, которые возвращаются в свои зимние жилища. В надписи на памятнике нет ни слова о славе и чести. В ней сказано лишь о печали людей, для которых домом была родная деревня, затем родной маленький край и лишь в последнюю очередь Франция.

«С перевала, который находится близко от этого холма, ОНИ бросили последний прощальный взгляд на свои дома… Именно здесь они согласились пожертвовать собой…»

Судя по указанным в надписи местам гибели тех из них, о ком известно, где они погибли, некоторые из этих деревенских жителей открыли для себя такую Францию, которой не видел до них ни один человек. Аргонский лес – один из самых больших остатков пограничных лесов , которые когда-то отделяли одно галльское племя от другого. Четыре года этот лес был фронтом, и в результате от него ничего не осталось. Солдаты, собранные со всей Франции, оказались в краю, где нет ориентиров; единственными указателями для них были сигнальные огни своих и вражеские выстрелы. Они осваивали этот новый край – рыли окопы, которые превращались в траншеи, и туннели, которые иногда пересекались с немецкими траншеями. Они жили в шалашах из листьев и веток, как древние галлы. Лошади с ферм, которые всю свою жизнь ходили по одним и тем же тропам, теперь увозили с поля боя изувеченных солдат по полю, на котором не было травы. На том холме над Домбалем, по которому Артур Янг шел в 1789 году рядом с местной женщиной, теперь солдаты с трудом пробирались по желтой грязи к жутким и смешным, словно пугало, развалинам церкви. Край-«пеи» стал «сектором».

Одним из тысяч людей, погибших в первое лето этой великой войны, был лейтенант Фурнье, роман которого «Большой Мольн» вскоре начали толковать как пророческое прощание с Францией тайных, непознанных мест. Утром 22 сентября молодой писатель вел разведывательный отряд в леса, на юг от Вердена. Солдаты его отряда были родом из департамента Жер на юго-западе Франции. Вряд ли они могли бы оказаться дальше от дома, не покидая территории своей страны.