Роберт Масси - Николай и Александра

Ни одним тогдашним политическим деятелем России не восхищались больше, чем Столыпиным. Крупная, похожая на медвежью, фигура Столыпина тотчас бросалась в глаза, когда он появлялся в Государственной думе. В сюртуке, с цепочкой часов, прикрепленной к жилетной пуговице, он выступал так красноречиво и искренне, воплощая собой «богатыря мысли и дела», что его уважали даже противники. «Не запугаете! – гремел Петр Аркадьевич, обращаясь к левым депутатам Думы. – Вам нужны великие потрясения, нам нужна великая Россия». Его коллеги по министерству были единодушны во мнении о нем. А. Извольский, министр иностранных дел, вспоминал: «Громадная работа, выполненная Столыпиным; высокие душевные качества… и бесконечная преданность долгу… приводили меня в изумление». Министр финансов Владимир Коковцов отмечал, что Столыпин «отличался прямодушием, искренностью и самоотверженной преданностью государю и России». Британский посланник сэр Джон Бьюкенен назвал его «идеальным человеком для ведения дел… Он всегда выполнял свои обещания». Самое главное, он был по душе императору. В октябре 1906 года, спустя всего три месяца после занятия Столыпиным должности, в письме к Марии Федоровне царь писал: «Нет слов, чтобы выразить свое восхищение этим человеком».

Петр Аркадьевич Столыпин родился в 1862 году, когда мать его находилась на курорте в Баден-Бадене. Образование получил в Санкт-Петербургском университете. Отец его был придворным чиновником, мать светской дамой. Сам Петр Аркадьевич предпочитал провинцию, где большей частью и протекала его деятельность. Начало революционной смуты 1905 года он встретил в должности губернатора в Саратове, где принял решительные меры по прекращению беспорядков среди крестьян. Столыпин справился со своей задачей блестяще и малой кровью. Зачастую вместо того, чтобы отдать приказ правительственным войскам подвергнуть обстрелу мятежное село, он отправлялся туда сам и уговаривал руководителя бунтовщиков сложить оружие.

Прославившемуся успешной деятельностью в Саратовской губернии Столыпину в 1906 году был предложен пост министра внутренних дел. Совет министров во главе с графом С. Ю. Витте подал в это время в отставку, и новый состав правительства было поручено сформировать престарелому Ивану Логгиновичу Горемыкину. В своей деятельности Горемыкин руководствовался незыблемым принципом: министры – это слуги царя, и их предназначение – выполнять, а не разрабатывать законы. Сэр Артур Николсон, предшественник Бьюкенена на посту британского посла, нанес визит Горемыкину. Он ожидал, что увидит перед собой издерганного жизнью и заботами государственного деятеля. Но перед ним был пожилой господин с сонным лицом и бакенбардами завсегдатая площади Пиккадилли, который, по его словам, сидел откинувшись на спинку дивана, в окружении книжных шкафов с французскими романами. Продержавшись в своей должности всего три месяца, премьер вышел в отставку, порекомендовав императору назначить на вакантный пост П. А. Столыпина.

Вечером 7 июля 1906 года Столыпин был приглашен в Царское Село государем, который предложил ему пост премьер-министра. Коковцов впоследствии писал: «Столыпин передал нам, что он пытался было ссылаться на свою недостаточную опытность, на свое полное незнание Петербурга и его закулисных влияний, но государь не дал ему развить своих доводов и сказал только: „Нет, Петр Аркадьевич, вот образ, перед которым я часто молюсь. Осените себя крестным знамением, и помолимся, чтобы Господь помог нам обоим в нашу трудную, быть может, историческую минуту“. Государь тут же перекрестил Столыпина, обнял его, поцеловал и спросил только, на какой день всего лучше назначить роспуск Думы».

Заняв новый пост, Столыпин развил кипучую деятельность. Его цель заключалась в том, чтобы воплотить в жизнь вековую мечту крестьян – владеть собственной землей. Но до тех пор, пока не прекратятся нападения террористов на местных чиновников и полицейских, задача оставалась невыполнимой. С целью восстановить закон и порядок были введены военно-полевые суды. Расправа с убийцами была короткой: через трое суток после ареста они уже болтались под перекладиной. К концу лета 600 террористов надели «столыпинский галстук», как окрестили в народе петлю палача. Однако число казненных было гораздо меньше числа их жертв: от бомб и пуль революционеров за это же время пали 1600 губернаторов, генералов, солдат и жандармов.

Мишенью для террористов, ясное дело, стал и сам Столыпин. Спустя всего месяц со дня его вступления в должность, субботним днем на даче премьера на Аптекарском острове произошел взрыв. В минуту взрыва Столыпин сидел за письменным столом. Фасад дачи был наполовину разрушен, тридцать два человека из числа посетителей и прислуги были ранены и двадцать семь убиты [48]. Маленький сын его был легко ранен на верхнем балконе, а дочери Наталье оторвало пятку. Самого премьер-министра лишь обрызгало чернилами. «С дня, отделенного от покушения всего полутора сутками, наша деятельность по Совету министров возобновилась, как будто ничего не случилось, – вспоминал Коковцов. – Все мы были просто поражены спокойствием и самообладанием Столыпина».