Эдгар Ричард Горацио Уоллес - Мститель (др. изд.)

Майклу казалось, что прошел миллион лет, и вот теперь он, сидя за столом в студии, слушал, как старый Джек Небворт обучал Конноли любовному искусству на сцене. Рядом с первым любовником стояла Адель Лимингтон, слава которой пышно расцвела за эти месяцы.

У стены возле кинематографической камеры, держа в пальцах дымящуюся папиросу, сидела Стелла Мендоза, внимательно следя за своим бывшим партнером.

— Вы собираетесь учить меня, мистер Небворт, как обращаться с девушкой?! — жаловался Конноли. — Господи, неужели я проспал всю жизнь? Неужели вы думаете, что лучше меня знаете, как влюбленные обращаются с женщинами, мистер Небворт?

— Как вы обращаетесь с вашими возлюбленными, меня ничуть не интересует,

— сердито отвечал Небворт. — Я вас учу, как вы должны обращаться с моей возлюбленной! Тут никакой отсебятины я не допущу, прошу меня слушаться. В этом деле я собаку съел, с вашего разрешения! Обнимите ее правой рукой, Конноли. Наклоните голову. Вот так!.. Теперь повернитесь чуть-чуть налево. Выдвиньте подбородок немного вперед. Улыбайтесь, будьте вы прокляты, улыбайтесь! Разве это улыбка, я вас спрашиваю? — кипятился старик. — Улыбайтесь так, будто вы влюблены в нее. Постарайтесь вообразить, что вы любите ее больше жизни! Я потом буду извиняться перед вами, Адель. Постарайтесь вообразить, Конноли, постарайтесь!.. Ну, вот так лучше. У вас такое выражение, будто лимон застрял во рту! Смотрите ей в глаза… в глаза смотрите, говорю вам! Вот так… Теперь повторите сначала.

Старик суетился, бегал, размахивал руками, поправлял, наконец, с жестом отчаяния, решился:

— Черт с вами, пусть будет так. Камера!

Зажглись громадные электрические прожекторы, ослепив на мгновение яркими лучами артистов. Сухой треск динамо-машины покрыл возбужденный голос Небворта:

— Снимайте!

Оператор повернул ручку камеры. Началась съемка.

— На сегодня довольно, Конноли, — объявил Джек. — Теперь мисс Мендоза.

Адель подошла к Майклу и опустилась в кресло.

— Мистер Небворт прав, — произнесла она, качая головой. — Конноли не умеет вести любовных сцен.

— Кто же умеет? — спросил Майка. — Кроме настоящих влюбленных?

— Он должен внушить себе, что он влюблен, — настаивала Адель. — Не понимаю, почему его считают лучшим «любовником» в Англии!

Майкл усмехнулся.

Адель помолчала и спросила:

— Почему вы до сих пор здесь? Я думала, что ваша работа в Чичестере окончена.

— Не совсем, — загадочно ответил он. — Мне тут нужно наложить руку еще на одну особу.

Адель быстро взглянула на него.

— Еще кого-нибудь арестовать? Я думала, что после того, как вы арестовали бедного сэра Грегори…

— Бедного сэра Грегори! — воскликнул он. — Его счастье, что он так дешево отделался. Шесть месяцев тюрьмы — это лучшее, на что он мог рассчитывать. Он должен благодарить Бога, что его обвинили не в убийстве несчастного малайца, а только в нанесении побоев.

— Кого же вы теперь хотите арестовать?

— Я не совсем уверен… удастся ли мне арестовать ее.

— Это женщина? Что она сделала?

— Вину ее трудно определить в точности, — уклончиво ответил Майкл, — но виновата она в разных вещах… Прежде всего в том, что она вносит смятение в умы; во-вторых, она грозит общественному здоровью… во всяком случае здоровью одного из членов общества; в-третьих, безжалостное обращение с человеческими чувствами…

— Ах, вот как? — Адель звонко рассмеялась. — Мне кажется, это последствия вашего бреда — и моего, может быть, тоже — в ту ночь в госпитале. Но так как все видели, как вы целовали меня, я думаю, это вы тогда потеряли голову, а не я. Я вообще ничего не соображала. Нет, — прибавила она задумчиво, — я не собираюсь выходить замуж. Я…

— Только ради Бога, не говорите, что вы посвятили себя искусству, — прервал ее Майкл. — Это все говорят.

— Нет, я ничему себя не посвящала. Я просто хочу помешать моему лучшему другу совершить ошибку, в которой он потом будет раскаиваться всю жизнь. Перед вами открыта блестящая карьера, Майкл, и женитьба только помешает вам. Все будут считать, что я принесла вам несчастье, когда наступит неизбежный, час развода…

Оба расхохотались.

— Когда вы кончите надо мной издеваться, я скажу вам одну вещь, — объявил Майкл. — Я полюбил вас с той минуты, когда впервые увидел.

— Да, я знаю, — согласилась Адель. — Иначе вы вообще полюбить не можете. Если человеку нужно хотя бы три дня, чтобы осмотреться и проверить свои чувства, вы считаете, что это уже не любовь, а так что-то… я сама не знаю что. Вот это мне в вас и не нравится. Вообще, когда я в первый раз встретила вас, вы Мне очень не понравились, а вторая встреча привела меня прямо в ярость. С тех пор я сама не знаю, как терплю ваше общество. Одним словом, подождите, пожалуйста, пока я переоденусь и сниму грим.