Эмилио Сальгари - В дебрях Борнео

В конце концов Сандакан спросил, что означают эти странные манипуляции.

— У меня еще уцелела одна сигара, — ответил Янес, опять разражаясь проклятиями, — но пусть черт возьмет этих проклятых даяков! Они так торопятся отправить нас на тот свет, что я не успею выкурить ее…

— Кто же мешает? Кури скорее! — невольно улыбнулся Сандакан.

— Да она промокла. Когда мы пробирались по лесу, я ее выронил на землю, она скатилась в лужу. Все держал ее в кармане в надежде, что она подсохнет. А она и сейчас все так же сыра, что не загорится. Надо бы ее подсушить!

— И это возможно! — ответил Сандакан. — Посмотри, сколько тут огня? Скоро он высушит не только твою сигару, но и наши тела…

— Берегись! — раздался сзади окрик Тремаль-Наика. Блеснула его сабля, опускаясь молнией на какой-то предмет.

Брызги крови фонтаном ударили о скалу. Что-то сильное хлестнуло и сбило с ног Каммамури, а потом покатилось со скалы вниз. Это было тело огромного питона, незаметно заползшего на платформу, служившую убежищем нашим друзьям. Но зоркий индус вовремя заметил грозившую Сандакану опасность и одним ударом рассек пополам цилиндрическое туловище уже готового броситься на людей чудовища.

Этот случай заставил осажденных обратить внимание на страшную опасность, которую теперь представляли для них змеи: с момента, когда внутрь пещеры полился огненный поток пылающей нефти, змеи зашевелись, потом заметались. Часть из них была отрезана от пещеры огненными струями и погибла в этом адском огне, но часть, очевидно, спаслась. Пресмыкающиеся расползлись по всей пещере, и все же огонь настигал и истреблял их. Однако несколько чудовищ инстинктивно лезли туда, где на крошечной площадке, ютившейся под потолком пещеры у «змеиной тропы», отдушины, через которую Ушел негрито, стояли люди.

— Стреляй, Каммамури! — крикнул Сандакан и сам выстрелил вниз из своего великолепного пистолета.

Их выстрелы размозжили головы двум гадам, вползавшим на платформу. Следом Янес уложил метким ударом приклада своего карабина какую-то гадину, ухитрившуюся забраться по выступам стены и поднявшую свою уродливую, отвратительную голову почти над головой Тремаль-Наика.

Занятые борьбой с этим страшным врагом осажденные почти не обращали внимание на то обстоятельство, что огненное озеро все разрасталось и разрасталось на полу пещеры и дышать уже было почти нечем, ибо вся пещера была наполнена ядовитыми парами горящей нефти.

Первым не выдержал пребывания в этой адской атмосфере португалец: начав что-то говорить Сандакану, он вдруг пошатнулся и упал без сознания. Минуту спустя за ним последовал Каммамури, который только чудом не скатился в пылающее на дне пещеры озеро. Потом упал, задохнувшись, Тремаль-Наик. На ногах оставался один Сандакан, крепкий организм которого каким-то чудом сопротивлялся удушью. Но и он чувствовал, что к нему вплотную подошла смерть и сжимает костлявыми пальцами его горло.

Ища хоть глоток свежего воздуха, он просунул голову в отверстие «змеиной тропы». Так еще можно было дышать. Собрав последние силы, Сандакан закричал протяжно, голосом, скорее напоминающим рев тигра:

— Ко мне, дети Мопрачема!

На мгновение сознание вернулось к нему. Он ясно слышал, как где-то, совсем близко, грохотали пушечные выстрелы, потом трещали залпы карабинов, неслись крики, знакомые, родные для него крики вдохновения боя и восторга сражения, крики его воинов, детей грозного Мопрачема.

Потом сознание вновь стало уходить. И ему показалось, что он видит склонившегося над ним верного Сапогара, слышит его голос:

— Вождь, ты жив? Потерпи, мы сейчас освободим тебя! Больше Сандакан ничего не слышал, потому что и его свалил глубокий, граничащий со смертью обморок.

Посмотрим теперь, как исполнил свою опасную миссию негрито. В первый момент, выбравшись из пещеры по знаменитому «змеиному ходу», дикарь почувствовал себя в полной безопасности и на свободе. У него мелькнула мысль воспользоваться этой свободой и уйти как можно дальше от места боя. Но сейчас же пришли другие мысли.

— Я — вождь. Я или умру, или сдержу слово! — бормотал дикарь, стрелой бросаясь бежать по направлению к реке.

Значительную часть пути ему удалось проделать без особых затруднений: даяки, убежденные в том, что выхода из пещеры нет, недостаточно заботились о сторожевой службе и устремили все свое внимание на то, чтобы провести нефть в пещеру. Таким образом, негрито удалось благополучно ускользнуть от них и оказаться далеко в стороне от пещеры.