Генри Хаггард - Священный Цветок. Суд фараонов

– А сколько человек похоронено около церкви? – быстро спросил я.

– Кто тебе сказал, что они там похоронены? – вздрогнув, ответил он, но, заметив свою ошибку, продолжал: – Я не понимаю, о чем ты говоришь. Я никогда не слышал, что там кто-нибудь похоронен. Спите спокойно, почтенные лорды. Я должен пойти присмотреть за погрузкой товаров на «Марию».

Он встал, поклонился по-восточному и вышел.

– Итак, «Мария» не ушла, – сказал я и свистнул особым образом. Тотчас же в комнату тихо вошел Ханс, так как свист был для него условным знаком.

– Ханс, я слышал подозрительные звуки на том острове, – сказал я. – Проберись к берегу и посмотри, что там происходит. Если ты будешь осторожен, тебя никто не увидит.

– О баас, – ответил он, оскалив зубы, – не думаю, что кто-нибудь увидит Ханса, если он будет осторожен, особенно ночью.

С этими словами он выскользнул из комнаты так же тихо, как и вошел. Я отправился к Мавово и приказал ему поставить караульных и присмотреть за тем, чтобы наши люди держали свои ружья наготове, так как я опасался, что работорговцы могут ночью напасть на нас. В последнем случае я приказал занять веранду, но не стрелять до тех пор, пока я не скомандую.

– Хорошо, мой отец, – ответил Мавово. – Это очень счастливое путешествие. Я никогда не думал, что война может начаться так скоро. Моя змея забыла сказать об этом в тот вечер. Спи спокойно, Макумазан. Ни одно существо, которое ходит, не проберется к тебе, пока мы живы.

– Не будь так самонадеян, – сказал я.

Мы прилегли в спальне, не раздеваясь, и положили около себя свои ружья.

Прежде всего я припоминаю, что кто-то потряс меня за плечо. Я думал, что это Стивен, согласившийся бодрствовать первую половину ночи и обещавший разбудить меня ровно в час. Он действительно не спал, так как мне был виден огонь трубки, которую он курил.

– Баас, – прошептал голос Ханса, – я все разузнал. Они действительно перевозят в большой лодке невольников с острова на «Марию».

– Так, – сказал я. – Но как ты сюда пробрался? Разве наши охотники спят?

Он захихикал.

– Нет, они не спят. Они смотрят во все глаза и слушают во все уши. Однако старый Ханс незаметно пробрался мимо них. Даже баас Соммерс не заметил его.

– Это верно, – сказал Стивен. – Я думал, что это крыса. Я вышел на веранду и при свете костра, разведенного охотниками, увидел Мавово, сидевшего с ружьем на коленях, и позади него двух часовых. Я позвал его и указал на Ханса.

– Какие вы сторожа, – сказал я, – если Ханс сумел пробраться мимо вас ко мне в комнату, не будучи замеченным вами!

– О! – угрюмо воскликнул Мавово. – Я сказал, что ни одно живое существо, которое ходит, не проберется к тебе, Макумазан. Но эта желтая змея проползла мимо нас на брюхе. Посмотри на свежую грязь, которая покрывает его платье.

– Однако змеи могут жалить и убивать, – с усмешкой заметил Ханс. – Ох, вы, зулусы, считаете себя очень храбрыми! Вы кричите и размахиваете копьями и боевыми топорами. Но после этого одна бедная готтентотская собака стоит вас всех, вместе взятых. Нет, не пытайся ударить меня, воинственный Мавово. Мы оба, каждый по-своему, служим одному и тому же господину. Когда нужно будет сражаться, я предоставлю это тебе, но разведку предоставь Хансу. Взгляни, Мавово, – он показал роговую табакерку, какие зулусы иногда носят в ушах, – кому это принадлежит?

– Это моя табакерка, – сказал Мавово, – ты украл ее!

– Да, – насмешливо сказал Ханс, – я вытащил ее из твоего уха, когда в темноте пробирался мимо тебя. Помнишь, тебя укусил комар?

– Помню, – проворчал Мавово. – Ты, готтентотская змея, велик в своем низком пути. Но если в следующий раз меня что-нибудь укусит, то я отмахнусь от него не рукою, а копьем.

После этого я отпустил их обоих, заметив Стивену, что этот случай является хорошим примером борьбы между храбростью и хитростью. Теперь я был уверен, что Хассан и его друзья слишком заняты для того, чтобы напасть на нас в эту ночь. Мы легли спать и заснули сном праведников.

Проснувшись на следующее утро, я узнал, что Стивен Соммерс уже встал и куда-то ушел. Он не появлялся до середины завтрака.

– Где вы были? – спросил я его, заметив, что его платье изорвано и покрыто мокрым мхом.

– На верхушке самой высокой из тех пальм, Квотермейн. Я видел, как один араб взбирался на дерево с помощью веревки, и научился этому. Это совсем нетрудно, хотя и кажется опасным.

– Скажите же, что заставило вас… – начал я.

– Известная вам страсть, – прервал он меня. – Когда я смотрел в бинокль, мне показалось, что я вижу орхидею недалеко от верхушки дерева. Я взобрался на него. Оказалось, что это была не орхидея, а масса растительной пыли. Но зато я узнал кое-что другое. Сидя на верхушке пальмы, я увидел, что «Мария» старается выйти из-за защищенной от ветра стороны острова. Далеко в стороне виднелась струйка дыма. Посмотрев в бинокль, я увидел, что это военное судно, медленно идущее вдоль берега. Я убежден, что это английский корабль. Потом поднялся туман и скрыл все из виду.