Дойдя до главного зала, как я убедился в этом, позже, Максимилиан толкнул двери и вошел внутрь. Я, находясь чуть позади, проследовал за ним. Зал был довольно просторный, а потолок, так тот вообще был где–то далеко вверху, как бывает у нас в церквях. Но эхо в помещении практически отсутствовало, хотя на стенах, да и на полу тоже не было ничего, что давало бы эффект звукопоглощения. Ковров, например, или каких–либо других тканей или материй. Довольно много было скульптурных изделий, как мне показалось на первый взгляд. Но то были не фигуры людей или животных. Я даже не смог толком определить, что это были за предметы.
Ближе к противоположной стене с окнами находилось небольшое возвышение, на котором восседали несколько десятков человек, опершись руками о подобие пуфиков. Они о чем–то оживленно, и в то же время с тревогой, переговаривались. Я успел заметить, что кожа у них была смуглее нашей, а вот волосы у всех без исключения были светлыми: пепельными или молочно белыми. Такое сочетание цвета кожи волос меня немного поразило, хотя оно притягивало мой взор, и было по–своему красиво. Правда, немного огорчал тот факт, что молодежи среди этих людей было очень мало.
Одна из девушек обратила на Макса взгляд, и на ее лице тут же засияла улыбка. Это, наверное, была Лира.
Я не ошибся.
— Максимилиан! Наконец–то ты вернулся! — радостно произнесла Лира и устремилась к нему, не замечая меня. Очевидно, я был закрыт телом Макса от ее взора.
Она бросилась ему на шею, обняла, наивно, как–то по–детски, радуясь встрече. У нее на глазах выступили слезы. Макс тоже был очень рад ее видеть, и, обняв, начал с ней кружиться.
Когда эйфория от встречи Лиры и Макса схлынула, и он, наконец, опустил ее на пол, Лира сразу заметила меня и замолчала в нерешительности.
Еще немного помолчав, оглядывая меня, она затем вопросительно произнесла: — «А это, наверное, Ви–та–ли, о котором сообщал Дух Атлантиды?».
— Правильнее будет произнести — Виталий. — поправил ее Макс. Он понял, почему Лира так изменилась в лице, и поспешил разрядить атмосферу от ненужных вопросов.
— И он откуда–то о тебе знает, и о твоем отце тоже. — добавил он с вопросительной интонацией, сам, с нетерпением ожидая моих разъяснений по данному поводу.
— Действительно!? Ты знаешь обо мне? Но откуда? Каким образом? Это очень, очень интересно. Расскажешь об этом, хорошо? — ее ярко голубые глаза озарились жаждой познания неведомого, и я сразу узнал ту Лиру, которую когда–то впервые повстречал Макс Говард. Об этой черте ее характера я тоже прочел в книге.
— Расскажу, но немного попозже. Да, я знаю, что у вас есть вопросы, и поэтому не покину этот город, пока не отвечу на них. — произнес я, улыбаясь, и далее наслаждался, последовавшей за моими словами картиной.
У них обоих отвисли на мгновение челюсти. Лира и Макс в полном недоумении, и в то же время с взглядом «откуда–ты–знаешь–это?» уставились на меня, не говоря ни слова.
— Да не волнуйтесь вы так. Как–нибудь я объясню вам все, что мне известно на этот счет. — успокоил я их, наблюдая, как они потихоньку возвращались в реальность, закрывая рты. — Позже. Немного позже. Я же сказал, вы получите ответы.
На их лицах вновь поселились улыбки, и Лира радостно произнесла, — Да, Дух был прав, направив тебя именно за Витали-и…. Тут она запнулась, так как не знала, как произнести мое имя.
— Виталием, — поправил я, сделав ударение на последнем слоге.
— За Виталием, — продолжила она. — Похоже, что он именно тот, кто нам может помочь. — Обращалась она теперь больше к Максу, нежели ко мне.
Странно. Передо мной находился представитель другой цивилизации, а я понимал его, как своего соотечественника, словно наши языки совсем не отличаются друг от друга. Удивительная вещь происходила со мной, а я об этом подумал только сейчас. Я ведь еще не знал, что это было лишь началом тех удивительных происшествий, которые будут происходить со мной далее.
— Ну что же мы стоим? — живо начала Лира. — Пойдемте, я представлю Витали-я. — она ударила на последний слог, — совету и там уж решим, как нам исправить сложившуюся ситуацию. Произнося последние слова, Лира немного посерьезнела.
Когда мы подошли к возвышению, на котором восседали остальные представители совета Атлантиды, с такой же смуглой кожей, как и у Лиры, (Макс не был коренным атлантийцем и, поэтому, имел более светлую кожу, как, собственно, и я), она представила меня им.
Читать дальше