Олег Здрав - Парсек налево

– Недавно откинулся? – начал разговор бармен с редким именем Коонтельма, дождавшись пока я отведаю местных деликатесов.

– Что так заметно?

– Трудно не догадаться. Учитывая, что сегодня на пятую арену кроме транспортника Восьмой Трастовой Компании другие корабли не садились – то обычным пассажиром или путешественником ты быть никак не можешь. Да и наряд у тебя излишне скромный для туриста.

– Есть такое дело, закрыл на днях свой кредитный договор. Хочу здесь обосноваться.

– Надо же! На моей памяти ты первый, кто смог это сделать. Да ещё в таком юном возрасте. Бывает, что дряхлых стариков освобождают, когда они работать уже не в состоянии. Но чтобы сам выплатил?!

– Оказал услугу Компании. В награду получил полное прощение долга и билет до ближайшей обжитой системы. И вот я здесь! – преувеличенно бодро заявил в ответ, уклоняясь от конкретики.

– Из всех доступных вариантов ты выбрал не самый лучший, – обрадовал меня абориген. – Хуже только в Великой Сатрапии – там тебе сразу электрод в мозг вживят и на строительство гигантских тетраэдров в честь своих кровавых богов. Они их уже сто лет возводят без перерыва – всю планету застроили.

– Неужели все так плохо?

– Если работу найдешь – то выжить можно. У тебя какой уровень знаний по профам?

Смущенно признаюсь, что вообще никакого. В наличии только мои руки и относительно умная голова.

– Тогда тебе здесь ловить нечего. Без квалификации платить будут сущие гроши, и найти даже такую работу почти невозможно. Для начала надо получить регистрацию, а это значит, что автоматически с тебя будет удерживаться акциз на воздух.

– Налог на воздух? – я не ослышался?

– Что тебя удивляет? Мы же на планетоиде без собственной атмосферы. Кислород для дыхания сам по себе не появляется – а его регенерация денег стоит. Так что мой тебе совет – не спеши регистрироваться.

– Есть ещё какие-то особенности или правила, о которых желательно знать заранее?

– По проезжей части ходить запрещено, может и задавить – автоматика она бездушная, ей плевать на твою жизнь. Спать на улице не советую – загребут и такой штраф впаяют, что мигом опять на рудники окажешься.

Что-то мне становится совсем неуютно.

– Извиняюсь, а с естественными выделениями как здесь вопрос решается? – в ужасе представляю, во сколько обойдется посещение богоугодного заведения.

Коонтельма громко ржет в ответ.

– Не переживай, с этим делом проблем нет. Желтые кабинки – они тут на каждом углу. Посещение совершенно бесплатно. Гидропонная компания только спасибо скажет за ваш визит – органика здесь на вес золота. А вот с гостиницей вопрос решай сразу! Могу посоветовать «Аурную звезду» – шестьдесят кредов за койку. Дешевле точно ничего не найдешь.

М-да, гостиница мне не по карману – иначе через пять дней я останусь без ломаного гроша на счету.

Поняв, что клиент некредитоспособен, бармен задумался и предложил альтернативный вариант.

– Тогда тебе надо на первый палец, – выдал загадочную фразу, как-то подозрительно звучащую для земного уха.

Но все оказалось проще. Местные жители ассоциируют город не с морской звездой, а раскрытой ладонью. Соответственно, каждый палец – это ответвление от центральной части города к арене – посадочной посадке для космических судов. По соображениям безопасности космодром нельзя делать вплотную к жилым отсекам-кварталам, поэтому они разнесены на некоторое расстояние. Правда «пальцев» оказалось шесть, а космодромов вокруг города даже семь, но определенное сходство присутствует.

В данный момент нахожусь на пятом «пальце», а мне нужно перебраться на первый. В том районе много старых, заброшенных и неиспользуемых складов, и если повезет, то можно найти место для ночевки. Без удобств и далеко от центра, но зато совершенно бесплатно.

Два часа потратил на то, чтобы добраться почти до самой оконечности первого пальца, образно выражаясь, до самого «ногтя» дошел, а ничего подходящего так и не обнаружил. Давно уже закончились обжитые места, где заметны следы присутствия человека, а ни одного открытого склада или бокса на глаза так и не попалось. Ободранные, давно не ремонтируемые ставни, ржавые ворота, потрескавшаяся тротуарная плитка – такое ощущение, что здесь уже лет десять никто не появляется. Лишь редкие грузовики управляемые автопилотами, доверху груженные мусором и бесшумно проносящиеся мимо, напоминают, что где-то все же существует жизнь.