Александр Булахов - Гайгеры

– Я спрашиваю, хозяин кто здесь? – гаркнул что есть мочи мужик.

– Ну я! – сдавленным голосом сказал Визглов.

– Иди сюда. Разговор с тобой есть.

Визглов проглотил ком, подступивший к горлу, и сделал шаг в сторону наглеца.

– Что случилось? – спросил он.

– Пошли в машину присядем, пошепчемся. Не буду же я при твоей бабе тебе предъяву кидать.

Внутренний голос подсказал Сергею, что всё это панты. Что мужичок набивает себе авторитета. А сам, скорее всего, даже не сидел. Просто бабки водятся, вот и строит из себя крутого. Хотя кто его знает. С первого взгляда человека не раскусишь.

– Лиза, иди… чего здесь стала, – рыкнул на жену Семёна Визглов и залез в джип.

– Меня зовут Борис Пулкин, – сообщил хозяин крутой машины и закурил сигару, – чтоб знал, с кем имеешь дело.

– Я слушаю вас, – выдавил из себя Сергей.

– Вы поторопились купить этот участок. Даже у серьёзных людей разрешения не спросили.

– Я не понимаю, о чём вы говорите, все необходимые разрешения мы получили.

– Я повторяю, серьёзные люди давно положили глаз на это здание и участок. Предлагаю один хороший вариант, и у вас не будет проблем, и серьёзным людям не придётся беспокоиться. Я вам заплачу за этот дом и участок в два раза больше, чем он всем вам стоил.

– Смешно, – ответил Визглов, – шесть лет этот дом и участок никому не был всерьёз нужен. Бывший хозяин уже даже не надеялся его продать. А как мы его выкупили, так он ещё кому-то понадобился.

– Его никто не покупал, потому что серьёзные люди не давали на это добро.

– Странные эти серьёзные люди. Сами не покупали и другим не давали.

– Не переживай, они знали, что делали. Ну что: мы договорились?

Сергей открыл дверцу и прежде, чем выйти из джипа, он наклонился к Пулкину:

– Вы уж извините меня, Борис, но мы пока с вами ни о чём не договаривались. Такие вещи не решаются за пять минут.

О разговоре с Пулкиным Сергей сообщил Семёну и Игорю во время дружного перекура в беседке.

– Надо было меня позвать, – разгорячился Семён. – Я ему бы показал серьёзных людей. Колёса от его «ландроверы» сами бы домой поехали, а он бы за ними с рулём побежал. В таких случаях я парень простой, как две копейки. Объясняю быстро и доходчиво.

– Надо бы выяснить, кто он такой, – произнёс Визглов.

– Рано или поздно сам расскажет, – вякнул Игорь. – Чё ты нас не позвал? В следующий раз трое будем базарить.

– Ладно, проехали, – повысил голос Визглов. – Я сегодня насчёт фасада задумался. Он должен как-то привлекать покупателя. Вывеску рекламно-зазывающую может какую придумать, название магазинчику надо… Если честно, ничего толкового в голову не лезет.

– «Рад энд Виз», – быстро придумал Игорь. – Радецкие и Визгловы. С вывеской «рады визеть».

– Радецкие… Радуга… Радужный… – задумался вслух Семён.

– Может тогда уже лучше «Солнечный», – внёс своё предложение Игорь. – Ярче звучит.

– Или «Хлебный», – сказал Семён.

– Или «Водочный» – не сдавался младший Радецкий. – «Колбасно-копчёно-водочный».

– Cам ты хрен селедочный, – разозлился Семён.

– «Вкусный хлеб», – присоединился Сергей.

– «Горячий хлеб», – в один голос выкрикнули Радецкие.

– Где мы возьмём этот горячий хлеб, – буркнул Визглов.

– Во, я придумал! – обрадовался Семён. – Пущай бабы об этом подумают.

– Ты хочешь небольшой мировой революции со стопроцентными жертвами? – так, на всякий случай уточнил Сергей.

– Пущай учатся находить общий язык, – решил Семён и встал из-за стола. – Сидеть в тенёчке, конечно, хорошо, но надо бы и поработать что ли.

Игорь второй день подряд разбирал один из сараев, который они с братом решили переделать под общую кухню. Все вещи он пытался сразу куда-то определить. Лестницы, вёдра, грабли, топоры и тому подобное он складывал у второго сарайчика, забитого хламом ещё больше, чем первый. Картон, полусгнившее рваньё-тряпьё – и многое другое, что не имело по его мнению полезной ценности и могло гореть – скидывал в общую кучу в десяти метрах от сарайки. Позже он планировал вылить на кучу бензин и кинуть на неё зажжённую спичку.

Замедлял эту работу анализ каждого предмета, каждой вещички. Пригодится или не пригодится. Перетащить это сюда или затащить туда. А среди вещей действительно попадались такие, на которые не возможно было не обратить внимание. Первой находкой, которая подняла ему настроение, стал почти целый ящик с абрикосовой наливкой, явно не отечественного производства. Покрытые изрядным слоем пыли бутылки чуть ли не шептали ему: открой меня и попробуй её. Ох, какая она вкусная – грех не отведать!