Леонид Бляхер - Хроники Герода

– Тебе показалось, тетрарх. У нас в городе редко бывают чужеземцы, тем более в таком числе. Вот люди и растерялись. А ты решил, что они напуганы.

– Хорошо. Не будем спорить. Завтра на площади перед казармой собери всех своих людей, свободных от дежурства. Пусть они будут с оружием. Я хочу на них посмотреть.

– Это будет непросто, почтенный господин, – опять внешне приниженно отозвался стражник.

– Разве я спросил о том, будет это легко или трудно? Мне показалось, что я, тетрарх Галилеи, приказал их собрать. И если начальник стражи не может выполнить простой приказ, мне придется думать, где брать другого начальника. Поэтому, почтенный, можно начинать собирать. Он кивнул, отпуская одного из визитеров.

Таких нужно ломать сразу. Или он будет делать то, что нужно Героду, или его не будет в начальниках, в армии. А если покажет себя строптивым, то не будет совсем. Герод знал, что в Галилее уже многие годы собирались те, кто был недоволен. Сюда бежали разбитые воины Аристобула, до сих пор скрывающиеся в ущельях гор на границе с Сирией. Сюда бежали мятежники и заговорщики, разоблаченные отцом – они хоронились в горах на границе с Финикией, в скалах по берегам озера Кинерет. Здесь в ущельях и пещерах они находили убежище, сюда свозили награбленное.

Со временем у них появился вожак. Тогда из озлобленных одиночек они превратились в настоящую разбойничью армию. Дороги из Галилеи в Сирию и Финикию, страну Моав, входившую в римскую провинцию Сирия, становились все более опасными. Караваны, в том числе караваны Антипатра, пропадали. Сирийские поселки, расположенные рядом с границей, постоянно подвергались нападениям.

Но к моменту, когда легионеры добирались до очередного разграбленного поселения, разбойники уже укрывались в Иудее, в галилейских горах. Местные жители были большей частью запуганы. Войск в Галилее было немного: к моменту, когда показывался первый воин, разбойники успевали «наказать», как они говорили, непокорных и скрыться. Правда, страдали от разбойников не все – некоторые вполне приспособились к ним: кто-то скупал награбленное, продавал разбойникам еду, одежду, да и оружие, доносил им о передвижении войск. А кто-то даже видел в них героев новой войны за освобождение. Впрочем, таких было немного.

Когда Герод получил в управление Галилею, враги Антипатра потирали руки. Тихая радость так и сквозила в их речах и взглядах: пусть наглый антипатров мальчишка свернет себе шею в диких горах! Или ему помогут ее свернуть. В любом случае, одним Антипатридом будет меньше…

Именно поэтому в Галилею был направлен не добрый и религиозный Фасаэль, а гораздо более жесткий и решительный Герод, получивший свой первый меч на четвертую весну жизни, а доспех – к совершеннолетию. В принципе, тетрарх Ерушалаима стоял выше, чем тетрарх Галилеи. Но правитель Галилеи, отделенной от Иудеи клином Самарии (земли, отнятой римлянами у Гиркана), был почти самовластным владыкой. Фасаэль на этот пост, по мнению Антипатра, был еще не готов. Герод шел иным путем. Он не столько раздумывал над мудростью Священной Книги, сколько старался быть с отцом во время торговых сделок и заключения политических союзов, в походах и пирах. Он учился повелевать и брать на себя ответственность за тех, кто ему доверился. Не случайно наемники, служившие дому Антипатра, из всех детей Антипатра только приказы Герода воспринимали как обязательные для исполнения.

Последние годы Герод усиленно учился владеть разными видами оружия. Не только оружием боготворимых им римлян, но и луком кочевников, метательными ножами и дротиками. Под руководством Бранна, главы наемников, он овладевал тайнами фехтования. По вечерам он заслушивался сказаниями народа Бранна. В отличие от повествований из Книги, они рассказывали о битвах и победах, сильных воинах, превозмогающих все беды и препятствия. Он сам происходил из воинственного племени белгов, совсем недавно попавшего под власть Рима. Однако его род был почти полностью истреблен, а оставшимся пришлось бежать на юг. Здесь Бранн и решил продавать то единственное, что у него оставалось – свой меч. После скитаний по Италии и Греции он оказался на востоке, где его нанял Антипатр.

Герод понимал, что в большой битве все решает не индивидуальное мастерство воина, а отработанное до автоматизма умение действовать вместе. Но в его жизни чаще выручали именно индивидуальные знания и навыки. Как его учителя в годы детства (отец старался дать детям эллинское образование) пестовали его мысль, наставляли в греческом и латыни, в истории, риторике и этикете, так Бранн, стал его учителем в школе выживания. Понимая, насколько сложное дело предстоит его второму сыну, Антипатр отправил с ним Бранна.