Люсьен Биар - Царь степей. Aspergillum Lуdiаnum (сборник)

Вскоре въехали в лес, а после получасовой езды очутились на полянке, находившейся на возвышении, с которой видно было все море, располагавшееся рядом всего в двенадцати метрах. Два шалаша из ветвей были уже устроены индейцами. Тейтли и Хоцитл, приветствуемые радостными возгласами мицтеков, гревшихся около костра, несмотря на то, что и без того было очень жарко, слезли с лошадей около этих шалашей.

В то время как индейцы повели лошадей к ручью, протекавшему поблизости и пробившему себе выход к морю под уступом скалы, Тейтли, в сопровождении Хоцитл, подошел к краю пригорка и, взглянув на море, вскрикнул от изумления. Маленькое судно, замеченное им несколько часов перед этим, было уже только в расстоянии мили от берега и стояло неподвижно с опустившимися парусами, так как в воздухе не было ни малейшего ветерка. Поверхность моря вся блестела и искрилась, так как солнце уже заходило и точно заревом громадного пожара осветилась часть моря и весь горизонт. Тейтли пристально всматривался.

– Что с тобой? – спросила Хоцитл, почувствовав, что рука, на которую она опиралась, немного содрогнулась.

– Мы теперь находимся как раз напротив Скорпионов, и целая тысяча незаметных камней скрыта под этой гладкой поверхностью моря, расстилающейся перед нами. Завтра утром весь берег будет усыпан обломками этого корабля, потому что тегуантепекский ветер задует тотчас по заходу солнца.

Возвращаясь к шалашу, Тейтли несколько минут говорил с индейцами, собравшимися около костра, а после того растянулся на траве и, положив голову на седло, уснул. Сидевшая около него Хоцитл подала знак мицтекам не шуметь, чтобы не тревожить сна руководителя. Молодая женщина с любовью всматривалась в лицо мужа, она отгоняла от него насекомых и вместе с тем изредка посматривала на шхуну. Но вдруг она заметила розовое облачко, появившееся на горизонте. Присматриваясь к нему, индианка зашептала:

– Предводитель прав. Тотчас задует тегуантепекский ветер, и люди, находившиеся на этом корабле, сегодня ночью лицом к лицу увидят грозного Тецкатлипоку, повелителя небес.

Прибытие маленького отряда, оставшегося позади, оживило индейцев, неподвижно сидевших вокруг костра. Они поспешили навстречу показавшимся вдали Черному Коршуну и Летающей Рыбе и приветствовали их с большим почетом, так как оба они были знаменитыми вождями. Каждый из индейцев, вышедших навстречу, один за другим подходили к ним и, схватывая их правую руку, прижимали ее сначала ко лбу своему, а затем к сердцу, с пожеланием, чтобы путь был их усеян розами и свободен от змей.

Черный Коршун и Летающая Рыба были братьями с совершенно одинаковыми чертами лица, одного роста, одного и того же склада и с одним и тем же характером телодвижений. Выражение лиц их было интеллигентное и далеко не такое суровое, даже жестокое, которым отличались дикари Мексики. С первого взгляда невозможно было их отличить одного от другого, тем более что они были совершенно одинаково одеты и вооружены; это объясняется тем, что они были близнецами. Прославившиеся в прериях своим искусством укрощать лошадей, мастерством в метании стрел и в стрельбе, а также известные своей отвагой, братья пользовались полным доверием Тейтли и считались его адъютантами. Летающая Рыба, подвижный и веселый, а Черный Коршун, мрачный и упрямый, бегло говорили на трех великих индейских наречиях: майя, мицтеков и ацтеков и, кроме того, немного говорили по-испански.

Свежее мясо, доставленное охотниками, было передано одному старому индейцу, по всей вероятности, весьма опытному и искусному в поварском деле. Вслед за тем занялись заботами о лошадях. Рассеянные по поляне, с путами на передних ногах, те двигались только скачками, и хотя седел с них не снимали, но разнуздали. Их повели к водопою и там, собирая особый род полыни, в изобилии росшей на берегу ручья, терли листьями этого растения все тело лошадей, чтобы предохранять животных от москитов, комаров и других кровососущих. После этих забот о лошадях, братьям была предоставлена полная свобода, и всадники снова возвратились к костру.

Когда Тейтли проснулся, лагерь имел уже довольно оживленный вид. Жареные куски мяса шипели на раскаленных углях, и индейцы носили из ручья воду в тыквенных баклагах. Но все же большинство воинов, как всегда называют себя индейцы степей, сидели вокруг костра и усердно чистили свое оружие. Тетива луков, вся окрашенная яркой краской, по-видимому, представляла предмет особой заботливости. Это потому, что ружье большей частью спокойно укреплено у седла, но лук никогда не покидает плеча воина. Это оружие для диких племен есть оружие по преимуществу. Порох очень редко встречается в таких странах, где не умеют его изготовлять, и возможно его приобретать только тогда, когда отнимут у неприятеля. А потому только в крайних случаях или сражаясь с белыми употребляют свои карабины, большей частью находящиеся в плохом состоянии. Одаренные изумительным терпением, они прибегают к сетям, к капканам, западням для ловли дичи, которой питаются, тем более им необходимой ввиду того, что они весьма редко разводят домашних животных.