За всеми этими миротворческими хлопотами Николай не заметил, как подошел его сын.
– Привет, пап, – сказал он, положив руку на плечо отца.
– Привет. – Николай похлопал по руке сына и повернулся к нему.
В очередной раз порадовался тому, каким замечательным вырос его парень. Красавец. Весь в мать. И умница – в папку. Высокий, на голову почти выше. Глаза… даже не голубые, синие. Плечи широкие. Фигура, пожалуй, еще не сформировалась, но все будет со временем. Славка был единственным его сыном. Долгожданным и поздним ребенком. Была дочь от первого брака, но… Он сто лет ее не видел. Ей не было до отца никакого дела. А ему… Как бы точнее выразиться… он не навязывался и наблюдал за жизнью дочери со стороны. И так было всегда.
Славка протянул отцу мороженое и сел рядом.
– А она офигенная, – сказал он.
И Чесноков сразу понял, о ком говорит сын.
– Я знаю. – Голос прозвучал с хрипотцой. Николай Николаевич прокашлялся и тихо и грустно улыбнулся.
– Не боись, пап, мамке не скажу.
Чесноков хотел посмотреть сыну в глаза, но тот смотрел куда-то в сторону, потом подобрал камушек и бросил в сторону моря. Камень не долетел.
– Знаешь, если бы я был постарше, – продолжил он после паузы, – я бы сам за ней приударил!
Сказав это, Славка повернулся к отцу и широко улыбнулся.
Теперь отец отвел взгляд и посмотрел на муравьев. Кажется, перемирие продолжалось. Хотя было заметно, что мир этот ненадолго. Говоря военным языком, армии совершали перегруппировку войск, сосредотачивая силы на главных направлениях.
– Если бы я был помоложе, лет на десять – пятнадцать и был бы не женат, я бы в лепешку разбился, чтобы быть с ней, – сказал Чесноков.
Сын опять смотрел на море.
– А вот парень ее мне не понравился, – вздохнул Славка.
– Мне тоже.
– Нахрена он ей сдался?
– Слав, ей тридцать два года.
– Да я понимаю.
– Ей пора заводить семью, ребенка.
– Ну, пап… Не от этого Димы!
– А от кого?
– Да хоть от тебя. У вас были бы замечательные дети.
Славка встал и как-то по-отечески потрепал отца по голове. «Смешно!» – подумал Чесноков.
– А ты лысеешь, пап. Волосы стали какие-то жиденькие.
Муравьи опять полезли в драку.
– Дураки, – зло прошептал Николай.
– Кто?
– Да вот, сын, букашки затеяли драку. Похоже на то, что все всерьез. И, главное, никто ведь из них наверняка не знает зачем? Почему солдаты их муравейника должны убивать других. Ты смотри, они же и по цвету одинаковые. Не отличить друг от друга. Я вот минералкой их пытался разлить…
– Пап, это их проблемы. Пусть сами решают. И не надо играть во всемогущего бога.
– Это точно.
Они молча сидели и смотрели, как муравьи уничтожают друг друга. Потом Славка наступил ногой куда-то в середину и, сгребая песок, раскидал его в разные стороны вместе с муравьями.
– Противно, – сказал он и плюнул в сторону одной из армий.
Они больше не смотрели на землю. Они смотрели туда, где небо растворяется в море. Красота! Николай лет сорок уже не был на море. А сын?
– Славка, а ведь ты никогда не был на море!
– Был, пап. Только ты не помнишь. И я не помню уже. Так… штрихами. Мы с мамой ездили, а ты тогда какую-то газетенку поднимал и не поднял.
– Да… – Опять молчали долго, думая каждый о своем.
– Какой из меня отец… Я женат, мне за шестьдесят, и я не то что не богат, а… «стукну по карману – не звенит, стукну по другому – не слыхать». Ребенок – это ответственность. И вообще…
– Извини, пап. – Сын снова сел рядом с отцом и положил руку ему на плечи. – Но, правда, у вас были бы хорошие дети. Вы оба умные и красивые, и настоящие. А если родит от этого… Сразу видно, что он ее не любит. И вообще… Он же не настоящий. В нем же нет любви ни к кому. Хотя… Хоты ты, наверное, прав. Я просто зеленка и многого не понимаю. А она взрослая женщина и ей нужен мужчина. Человек, который будет в ее постели, и которому нужен будет ее борщ и чистые носки.
Славка ткнулся лбом в плечо отца.
– Вот видишь, сын, ты же умный. – Улыбнулся Николай и похлопал его по спине. – А быть может, она его любит. Любовь зла.
– Полюбишь и козла, – добавил сын.
Чесноков поднял веточку и показал сыну на муравьиную войну. Те, преодолевая навороченные Славкой препятствия, снова шли на смерть. Славка какое-то время смотрел на них хмурясь, потом встал, подал отцу руку и сказал:
– Пойдем отсюда.
Президент США Бардак Обамма слушал доклад госсекретаря Керми.
Читать дальше