Татьяна Ганнибал - Королева миротворцев. Книга вторая

Священный трепет охватил суеверных воительниц, они с благоговением затеребили свои охранные амулеты, искренне веря, что раз сами духи леса на их стороне, то чужакам уж точно несдобровать!

Короткий свист –и два остро отточенных лезвия легли на волосяные веревки, удерживающие бревно на высоте. Все замерли в ожидании.

Шум и лязг усилился, на тропе показалась самоходная повозка. Четверо здоровенных мужчин, сидящих в ней, что-то сердито орали, размахивая оружием. Еще мгновение и… но, не доезжая до ловушки с десяток шагов, повозка неожиданно встала как вкопанная.

Чужаки разом замолчали, с внезапным подозрением оглядывая через свои «чёрные глаза» окрестности.

– Не нравится мне это место… ох не нравится… –проворчал рыжий, осматривая кустарник в инфракрасный прицел. – Я не засёк никакого движения, но откуда же здесь тогда столько тепловых следов?

– Кабаны какие-нибудь разбежались, –сердито возразил тот, что помоложе, –От лязга нашего вездехода уже и у меня мозги закипают. Мы распугали весь лес!

– И на деревьях тоже были кабаны?

– Да, конечно же! Обычные древесные кабаны… ты их боишься?

Арахонки перестали дышать, укрывшись за толстыми стволами деревьев, надеясь, что одетые ими металлические шлемы, как это повелел Учитель, помогут остаться незамеченными для «колдовского глаза» чужаков.

Напряжение нарастало. Звериным инстинктом чувствуя опасность, чужаки не решались ехать дальше, а не слыша сигнала Хайлет, арахонки не могли начать атаку.

– Зараза! – наконец выдохнул старший, тщетно вглядываясь в густую зелень окружавшего их леса. – Дрянь чёрная! Да чтоб тебе… Ведь совсем почти взял! –Ему было мучительно жаль и потраченного зря времени, и упущенной выгоды, да ещё так осрамиться перед группой! Он уже поднял руку, чтобы дать добро на возвращение, когда на тропе, шагах в двадцати от вездехода, словно из пустоты, проявилась черная кошка. Будто дразня охотников, она лениво потянула сначала задние лапы, потом передние… не торопясь, намыла языком правую лапу и провела ею за ухом.

– Вон она! Держи бестию!

Машина рванулась за кошкой, пересекла невидимую черту, намеченную арахонками. Короткий свист Хайлет, и два лезвия одновременно впились в веревки… Огромное бревно, освобождённое от стопорящих пут, словно маятник, пошло вниз, с размаху обрушиваясь на борт вездехода. Железная махина подскочила в воздух, беспомощно прокручивая гусеницы перевернулась на бок и полетела в кусты. Вопя от ужаса и боли, чужаки кубарем покатились кто куда.

Лес мгновенно ожил. Возникшие словно из-под земли воительницы, стянули кольцо вокруг взятых врасплох чужаков. Но растерянность тех не была долгой, не имея возможности перезарядить карабины боевыми патронами, они пронзали нападавших очередями коротких металлических дротиков, с пропитанными сонным зельем остриями. Десятки упавших тел быстро усеяли тропу, мешая нападению второй линии арахонок. Несколько сетей брошенных ими не достигли цели и трое чужаков, ловко вывернувшись из-под них, отступили в чащу, уходя от града летящих сверху стрел.

– Держитесь от них на расстоянии! – прокричала Хайлет яростно. –Шумите, кричите, пугайте! Гоните на ловушки!

Устрашающий боевой вопль арахонок, волной прокатившийся по лесу, привёл чужаков в шок. Не замечая ничего вокруг и страшась даже оглянуться, бежали они теперь прочь, надеясь чудом остаться в живых.

Узкая, но ровная тропа, попалась им как нельзя кстати. В тщетной надежде уйти от преследования, чужаки рванули по ней. Бежавший первым Марк не сразу заметил на повороте тонкую жилу, натянутую поперёк тропы, в последнее мгновение понял, что это растяжка, но по инерции запнувшись об нее, постарался в падении откатиться в сторону. Его команда «Ложись!» опоздала, пущенная самострелом стрела вонзилась в грудь замешкавшегося Ника. Остановившись, словно налетев на стену, Ник с ужасом уставился на торчащее из груди красное оперение. Хотел что-то сказать, бессильно хватая воздух ртом, и рухнул на тропу.

Мельком взглянув на него, Марк крикнул, бежавшему последним, Баркли:

– Прочь с тропы! Расходимся!

Не разбирая дороги, ринулись напролом в чащу, тотчас теряя друг друга из вида. Круглые чёрные уши с «третьим глазом», в суматохе утерянные командиром, остались лежать на земле.

Прошло совсем немного времени, Барк мчался по лесу как раненый лось, загоняемый волками. Слыша, только треск ломаемых под своими ботинками веток, да гулкое биение сердца, он, наконец, осознал безнадёжность своего положения. С трудом удерживая в горле крик, Баркли остановился на мгновение, пытаясь оценить обстановку: сеть невидимых, пронзительно верещащих дикарей, стягивала своё полукольцо, не оставляя ему шанса на спасение.