Николай Лелюк - Земля – Харриот - билет в один конец

– Но они там есть, и я их вижу ну или чувствую. Я еще не привык к этому странному мироощущению. Так у вас есть кошка?

– Да… Но вы не следите за молоточком!

– Нет. Не слежу.

– Ага! Вот!..

– Но я ощущаю, как вы водите им из стороны в сторону перед моим носом.

– Но вы не следите за ним глазами!..

– А зачем мне следить за ним глазами, я и так распознаю любые морфологические изменения среды вокруг себя.

– В этом тесте заключается суть проверки вашей реакции, а также взаимодействия вашего зрительного восприятия с окружающей средой.

– Какой теперь в этом смысл?

– Как какой? Вы же должны видеть глазами!

– Как? Разве глаза не даны человеку для красоты, – пошутил я. – Как огненно-пышный воротник у Саламандры, которым самец привлекает внимание самки.

Повисла неловкая пауза, доктор выпучил на меня свои глаза.

– Вот сейчас вы явно используете свои глаза как средство невербального общения. Я понимаю – глаза могут выражать некоторое эмоциональное состояния человека – это своеобразный язык общения и самовыражения без слов… как жестикуляция.

Доктор откинулся на спинку кресла, явно что-то для себя определяя. Через минуту он встал, подошел к окну и отогнул тюль, впуская в комнату солнечный свет. Док взял с подоконника кактус и вернулся за стол.

– Жена притащила домой котенка.

– Кошку! – поправил я.

– Да, кошку… И эта кошка привязалась ко мне, как к родному. Она приходила ко мне по ночам, ластилась, мешала спать. Днем не отходила от меня ни на шаг и все время крутилась под ногами. Все бы ничего, если бы не кактус. Она стала грызть мой любимый кактус. Я рощу его много лет, ухаживаю за ним…

– Ну вот. Вы сами все сказали. Это ревность.

– Ревность? – удивился седобород.

– Да! Вы говорите о кактусе с такой любовью, как говорили бы о родном ребенке, а кошка – нежелательный элемент в вашей жизни – подкидыш. Она чувствует себя обделенной вашей любовью. Попробуйте с ней поговорить, поухаживать за ней.

– Все! Довольно! – сказал Док. – Ваши друзья беспокоятся о вашем здоровье, и поэтому вы здесь, в лучшем научно-исследовательском институте нейрофизиологии и кибернетики страны.

– А что со мной произошло? – спросил я доктора.

– Вы попали в автокатастрофу. Вместе с друзьями, которые вас и привезли сюда. Вы выехали в непогоду на трассу, и там вас застал врасплох ураган. Только друзья ваши целы и невредимы, а вы пролежали в реанимации две недели. У вас наблюдаются улучшения, однако я заметил, что проблема гораздо более серьезная, нежели считают ваши друзья, – у вас изменилось мироощущение.

– И в чем же моя проблема?

– Пока рано делать поспешные выводы, нужно провести полное обследование, но на это понадобится время и, конечно, ваше согласие.

– Мое согласие?

– Да.

– Согласие на что? На лечение? – уточнил я.

– На обследование… исходя из результатов которого мы сможем назначить необходимое лечение… если оно потребуется.

– Какую научную ценность я могу представлять для вас и института?

– Об этом речи не идет, речь идет о вашем здоровье.

– Когда речь идет о здоровье, обращаются к врачам в больницах и клиниках, а не к профессорам в научно-исследовательских институтах.

– Так делают те, кто, не пытаясь разобраться в причинах болезненных расстройств, стараются залечить их следствия.

– Хорошо, я согласен на ваше обследование, – сказал я после минутного размышления. – Где подписать?

– Вот здесь, – нараспев отозвался доктор, протянув мне ворох бумаг и авторучку. – Ну вот и хорошо, теперь мы можем пойти и взять у вас все необходимые для исследования анализы, сделать МРТ и еще кое-какие процедуры. Прошу проследовать за мной.

После недолгого блуждания по коридорам НИИ, мы наконец попали в большую лабораторию, сверху до низу уставленную дорогим оборудованием. Здесь мне сделали МРТ и провели пару тестов на логику, внимание и нестандартный подход к решению простых задач, облепив при этом меня с ног до головы всевозможными датчиками. После освобождения от этого проводного плена мы вернулись в кабинет доктора. За окном стало темнеть. Доктор сел в свое кресло, предложил сесть мне напротив, после чего включил звукозаписывающее устройство.

– Если вы не против, я буду фиксировать все наши беседы на диктофон, – уточнил доктор, – это может помочь в исследовании не упустить суть.

– Не против, – ответил я.

– Алексей! Вас ведь так зовут? Расскажите, пожалуйста, о себе, – начал док.