Александр Шкуратов - Фантасма. Повести и рассказы

К столбу, за который крепилась бельевая верёвка, почему-то был привязан Рома. Он умоляюще смотрел воспалёнными глазами в небо и видимо о чём-то просил, как просят распятые, смерти или пощады. Слёз в его глазах не было, видимо потому, что слезы, просто, закончились.

Самсонов сел на ступеньку лестницы, с силой стиснул виски ладонями, но это не помогало. Захотелось сунуть голову в здоровенные тиски. «Боже мой, что творится?» Он стал раскачиваться из стороны в сторону, будто бы его мучила нестерпимая зубная боль. Но мучения эти были куда страшнее, нежели обыкновенная зубная боль. Здесь дела обстояли куда серьезнее. – «Золотой Вася… пила… Япония… какие-то хирурги… уколы… острые ножи… отпиленная голова… обручальные кольца. Кровь, кровь, кровь…».

– Я, наверное, уже свихнулся, но почему «уже»? Свихнулся, факт, ха-ха-ха, – рассмеялся он. – Хочу в Сахару через Северный полюс, или к Клаве на метле верхом. Отойти от винта! Я взлетаю…. Напиши про меня песню, товарищ Пугачёва, если погибну, увлёкшись высотой. А давай полетим вместе, Алла? Я отдам тебе метлу, а у меня вырастут смоляные крылья! Пусть тяжело, зато разобьюсь! – Ха-ха-ха…

В тот момент, когда Виктор Сергеевич на самом деле задумал сходить с ума, из комнаты Морозовой вышли Аполлон и Ваня. Аполлон был в Ваниных красных кедах, а Ваня, разумеется, в его галошах. Они подошли к привязанному Роме и дружелюбно по очереди похлопали его по плечу.

– Крепись, братишка. Стой насмерть.

Ромина голова упала на грудь. Он описался. Видимо от страха бедняга потерял сознание.

– Неси топор, – скомандовал Аполлон.

– Рано, сначала надо в рукопашную, – посоветовал Ваня и стал в непонятную бойцовскую стойку. Самсонов вскочил, его лицо было белое, губы дрожали:

– Хватит комедии разводить, вы что, сумасшедшие?!

– Нет-нет, а кто вам об этом сказал? – испуганно спросил Ваня, опуская занесенный над Роминой головой кулак. – Мы братья по несчастью. Разве это не видно?

– Видно-видно! И видно, что вы – просто ненормальные, если вздумали измываться над слабым и беззащитным человеком! – отчаянно прокричал Виктор Сергеевич, сбегая вниз по ступенькам.

– Он наш брат. Что хотим, то делаем с ним. – Сопя ноздрями, прохрипел Аполлон и решительно двинулся навстречу Самсонову.

– Вы не имеете права! Он – человек! Вы что, из каменного века?! – Виктор Сергеевич попятился вверх по лестнице. Ваня успел ухватить Аполлона за ногу, и тот, грузно рухнув, ударился своим здоровенным носом о деревянную дорожку. Брызнула кровь.

Рыжий вырвал с землёй горсть травы и размазал ею кровь по своему лицу. Он стал таким страшным, что словом высказать трудно. (Вам надо было присутствовать при этой сцене, что бы ощутить всё это на себе). После чего, Ваня зачем-то притащил ему пилу и «рыжий» с разбитой насопыркой начал остервенело пилить первое попавшее ему под руку дерево.

– Пили, Аполлонушка, пили! Мы построим корабль с водонепроницаемыми окнами, и на нём махнём в Японию. Дерево оно не тонет, я знаю. – Бегал вокруг него Ваня, теряя калоши. – А его не возьмём, пусть даже не просится! – показал он, на испуганного Самсонова, который испуганно смотрел в окно.

По-очереди они пилили дерево, пока оно с болезненным скрежетом и хрустом не рухнуло посередине двора.

– Готово. Неси парус, – как будущий капитан, дал команду Ваня.

– Давай без паруса, как подводная лодка, – неожиданно смекнул «рыжий».

– Ну и башка, Аполлон! Ну и башка… – восхищался Ваня, по-братски хлопая того по затылку. – Точно, через два дня здесь во дворе начнём погружение. И не надо нам тащится по морю, в море вода солёная, я знаю. Зачем нам отложение солей. Заболеем, – и не видать нам тогда Японии, как своих ушей. Ну и башка! А из Ромы балласт сделаем для подлодки и будем его продувать.

Рома что-то шептал пересохшими губами, обращаясь к небу. Под ним образовалась целая лужа, разумеется, не от слёз. В приоткрытую дверь комнаты Морозовой, незаметно прошмыгнул Январь.

– Если выйдешь на улицу, то по шее получишь! – Крикнул Аполлон с окровавленным носом и погрозил кулаком в окно второго этажа.

В том, что эти трое были сумасшедшие, Самсонов уже не сомневался. Ночной разговор о расчленении тела Васи, сегодняшнее кошмар во дворе, всё это вполне соответствовало естественному поведению душевно больных людей. «Надо ж так вляпаться, по самые уши. Рыжий придурок, зачем-то дерево завалил. А если б я вместо этого дерева оказался… Да, жуткая ситуация, я скажу…»