Галина Тимошенко - Коллекция недоразумений. Принцип матрёшки

Егор дернулся от неожиданности и обернулся. Машка, полностью одетая, начинала обуваться.

– Маш, ты что? Я уже закончил.

– Да ладно, я же вижу, тебе сейчас не до меня. Не стоило меня, конечно, в таком случае выдергивать, но… Хорошо, хоть я на своей машине приехала. Ничего, не переживай, я не обижаюсь. Я понимаю. Ну, наверное, понимаю…

Егор вышел в коридор, растерянно посмотрел на Машку, потом, спохватившись, помог ей надеть пальто.

– Ты извини, кудряшка, я правда не думал, что так получится… Но это для меня действительно важно. Не сердись.

– А что «это»? – Машка застегивала пуговицы (все-таки довольно сердито) и на Егора не смотрела.

– Ну… – замялся Егор, – потом как-нибудь.

– Ясно, – последняя пуговица едва не отлетела под напором Машкиных эмоций. – Пока. Звони, когда вынырнешь.

Дверь она, тем не менее, закрыла аккуратно: ее возмущение никогда не достигало тех степеней, когда оглушительное хлопание дверью оказывается неизбежным.

Егор вернулся на кухню и снова – в который уже раз за последние дни – уперся лбом в холодное стекло. Он видел, как Машкина машина, урча так же рассерженно, как и ее хозяйка, отъехала, освободив место для кого-то из припозднившихся соседей. В подворотне замигал правый поворотник «Фиесты», и Егор вернулся к столу.

В общем-то, экскурсию по интернету вполне можно было заканчивать. Дальнейшее умножение информации вряд ли к чему-то приведет.

Итак, что получилось в результате? Егор быстро пробежал глазами временный файл, в который он копировал кое-что из того, что нашел, и понял, что все это чушь. Там была куча каких-то материалов о направленной электрической стимуляции мозга, психотронном оружии, психотронном терроре, жестком и мягком психопрограммировании, психотронной матрешке, психоэкологии, психозондировании и прочем. Там была масса конкретных фамилий и описаний конкретных экспериментов; были даже какие-то интервью из вполне солидных печатных изданий. Оставалось решительно непонятным, что все это такое: непонятным образом просочившаяся во всемирную паутину реальность, бред душевнобольных, фантазии каких-то шутников или истерический страх и без того легко управляемых людей перед тем, что ими будут управлять еще каким-то неведомым образом… Но что бы это ни было, к «эксперименту 2Х» оно не могло иметь никакого отношения по очень простой причине: если подобные излучения действительно дают такие результаты, как утверждается, то не было бы никакой необходимости задействовать еще и гипноз. Как следовало из книги, использование излучений должно было всего лишь подкрепить действие гипноза и ослабить какие-то моральные (или нравственные? интересно, в чем все-таки разница?) принципы испытуемых, которые могли помешать им выполнить полученный под гипнозом приказ.

Значит, излучения – если они, конечно, на самом деле использовались в эксперименте – должны были быть достаточно слабыми. Но тогда откуда могли взяться необратимые и катастрофические последствия для психики? Тут опытный врач где-то внутри Егора яростно взбунтовался против бессмысленных интеллектуальных упражнений на пустом месте. В сущности, сейчас он оставался ровно там же, где начал свои изыскания. Поскольку вычислить, что из прочитанного имеет под собой хоть какие-то реальные основания, а что – всего лишь фикция неясной этиологии, то и относиться ко всему этому, как к материалу для анализа, довольно глупо.

Ладно, если уж не думать обо всем этом не получается, то можно, во всяком случае, опираться на изложенные в книге факты.

Стоп. Никто не гарантировал, что правдой можно считать все написанное. Это же не научное издание с подробно описанной процедурой эксперимента, в конце-то концов! Что мешало автору дать собственной фантазии порезвиться – даже если в целом он и описывал события, имевшие место в действительности?

Начнем с самого начала. Без чего сюжет в принципе не сложился бы?

Без приказа об убийстве – и, соответственно, без самих убийств. Егор вспомнил, что от испытуемых требовалось убивать свои жертвы ножом – в этом-то и был основной смысл эксперимента. Если бы убить можно было из пистолета, то – при должной квалификации экспериментаторов-гипнотизеров – сложностей с выполнением внушения у испытуемых, скорее всего, не возникло бы: ведь такое убийство на расстоянии, когда нет запаха крови, сопротивления жертвы, ее постепенно стекленеющих глаз, мало чем отличается от многочисленных компьютерных стрелялок, в которых народ крошит противника пачками и никаких моральных терзаний при этом не испытывает. Про это Егор тоже прочитал. Оказывается, подобные опыты действительно проводили и раньше – правда, в более гуманном варианте. Там испытуемых под гипнозом заставляли совершить убийство, а затем сопровождали их до самого момента их нападения на потенциальную жертву, дабы эту жертву при необходимости защитить. Однако защищать никого не пришлось: большинство испытуемых даже под гипнозом убить оказывались не способны. Они начинали рыдать, отшвыривали нож, впадали в ступор – но убить даже не пытались.