Ирина Мельникова - Каникулы в Лондоне

– Привет, я Глория. Ну как вам здесь, нравится? Жаль, что мы не можем снимать в вашем настоящем доме, потому что это запрещено контрактом Ларри, но зато постарались всё сделать так, будто это реальный дом двух влюблённых. Если есть идеи – будем лишь рады. Пока нет? Ну ладно, осматривайтесь. Скоро начнём. И пусть это будет нашей маленькой тайной, – подмигнула нам девушка (кем она тут являлась?), и убежала также неожиданно, как появилась.

Вокруг суетилось много народу: осветители, стилисты, декораторы, которые уже заканчивали украшать необыкновенно красивую ёлку. А фотограф делал первые пробные кадры.

– Почему нельзя проводить съёмку в твоём доме? – воспользовавшись моментом, шепнула я Ларри. – Боишься пускать посторонних?

– Потому что никто не знает, где я живу. И я не хочу, чтобы это всплыло.

– На Итон Террас, верно? – словно между дел вставила я.

Он удивлённо моргнул и смотрел на меня пару секунд в недоумении.

– Откуда ты знаешь?

– Мне уже довелось пообщаться с твоими фанатами. И, как ни странно, это не я им сказала, где ты живёшь, а они меня просветили.

Ларри закусил губу, и, помолчав немного, произнёс:

– Однажды меня уже вычисляли. Я тогда жил по-другому адресу. Фанаты караулили меня за забором, выкрикивали моё имя, даже разбили под окнами лагерь и провели там почти двое суток. Соседи начали жаловаться, а я не мог просто выйти из дома. Пришлось вызвать полицию. И поменять место жительства.

– Сочувствую. Наверное, это не очень приятно, когда всё время приходится быть начеку и притворяться.

– Ты это скоро узнаешь, – «подбодрил» он.

Несколько часов практически без перерыва мы позировали у ёлки, притворяясь влюблённой парой. Переодевались и снова позировали.

Нас заставили перемерить кучу одежды, в том числе и весьма нелепой, на мой взгляд.

– Мне как-то не по себе в этом, – честно призналась я, оглядывая безразмерный свитер грубой вязки, почти до колен, к которому прилагались белые носочки. Даже боюсь взглянуть в зеркало.

– Тебе идёт, – едва сдерживая смех и подтверждая худшие мои опасения, выдавил Ларри. – Прямо девушка с обложки.

И я поспешила в импровизированную гримёрку, потому что позировать в этом не согласилась бы ни за какие коврижки. Даже если в Лондоне это – самый пик моды.

– О, эта футболка клёвая, – оттягивая на груди изображение радуги и какого-то нелепого сказочного героя в экстазе, разглядывая её со всех сторон и довольно хмыкая, оценил свой новый образ Ларри. – Может, остаться в ней?

– Футболки будешь носить дома, – был дан ему категоричный ответ. – Где ты её вообще откопал?

– У вас тут.

И, через минуту:

– О, а это в стиле: «Кошелёк или жизнь?» – меняя голос, прохрипел парень, заставив всех вокруг улыбнуться. – Теперь у меня есть ночная подработка.

– Вот в этом круто, – ткнула в него пальцем костюмер, когда Ларри появился в очередной раз в новом образе.

Светлая рубашка с маленькими голубыми снежинками и джинсы смотрелись на нём весьма недурно.

– Я должен оставаться самим собой. Такое вы заставите меня надеть разве что на красную дорожку.

– Ну и в чём ты ходишь дома? Дай угадаю, в одних только шортах? Что ж, твои поклонницы будут рады, – ответила женщина лет сорока – главный стилист, как я поняла.

– Иногда и без них, – ничуть не смущаясь, выдал Ларри. – Ну ладно, давайте уже. Всё равно это лучше, чем свитер с оленями.

Надо сказать, что в свитерах с оленями нас тоже заставили позировать. И это вызвало бурное негодование Ларри, который в отместку пытался испортить потом фотосессию. Стоило ассистентке и фотографу поставить нас в удачную позу и сделать пару шагов назад, Ларри «ломал композицию» и начинал улыбаться, как дурачок, во весь рот, или хмуриться, или растопыривать руки и ноги, или делать мне «рожки». Но, что удивительно, злились на него лишь для виду, а больше – смеялись.

И мне вдруг стало очевидно, что за ореолом «будущей яркой звезды» скрывается обычный парень, которому не чуждо ничто человеческое.

Ещё между дел Ларри успевал рассказывать байки. Например, о том, как в первый раз, ещё до знакомства с Полом, когда он выступал в маленьких провинциальных клубах (ещё один неизвестный мне факт биографии), он самостоятельно собирал свой первый образ.

– Я думал: «Что мне надеть?» Я шёл по улице и разглядывал прохожих. «О, мне нравятся его ботинки! Я должен купить себе такие же». Или: «О, этот джемпер смотрится круто». В итоге я всё это купил себе, оставив лишь сто фунтов в кармане, но во время выступления в зале было темно, потому что софитов не было, да и крутых звёзд, для которых их стоило бы выставлять, тоже. И никто не смог оценить мой крутой вид.