Веста Сур - Милосердный демон

Торопливый, галопирующий монолог суконщика завершился настолько внезапно, что Незнакомец несколько мгновений молчал, ожидая продолжения. Когда же такового не последовало, демон поклонился.

– Благодарю тебя, Гюнас. Ты отлично выполнил обязанности судьи на первом этапе. Только забыл упомянуть о сожжении Ратуши.

– А моё какое дело? – сердито проворчал суконщик. – Не я же поджигал.

– Хорошо, – примирительно поднял руки демон, – не будем спорить. Сейчас на очереди второй этап.

Нахмуренные брови Хольпа возвестили о том, что старику совсем не понравились слова собеседника.

– Какой ещё второй этап? Ты же обещал отпустить меня!

– Что я и делаю, – отпарировал Незнакомец, – отпускаю тебя в недра твоего внутреннего мира.

Взгляд демона стал гипнотическим, и старик не заметил как очутился по ту сторону магической зеркальной глади.

– Заказ должен быть выполнен, – заявил Незнакомец, – при любых обстоятельствах. Нам нужен судья, и ты один способен отыскать его в лабиринте твоей души. А чтобы ты в дороге не заскучал ненароком, даю тебе стимул: будешь испытывать муки сожжённых по твоей милости высеградцев и при этом не сможешь умереть до тех пор, пока не найдёшь свою совесть.

В тот же миг суконщика со всех сторон охватило пламя.

– Нет! – с безумными от ужаса глазами завопил Хольп. – За что? Не я же поджигал! Не моя вина!

Тощая фигурка заметалась по зазеркалью. Вырывавшиеся из пламени клубы дыма стремительно заволакивали пространство, так что вскоре старик окончательно пропал из виду, и только под потолком ещё долго носился отгул его последнего крика. Хотя, возможно, это были всего-навсего завывания ветра на чердаке.

* * *

В разгар дня Портовое предместье не выглядело ни таинственным, ни зловещим. Обычная бедняцкая окраина, где пустых желудков гораздо больше, чем краюшек хлеба, способных их наполнить.

Бэфэ Литни Симум всё в том же эльфийском плаще, скрывавшем экстравагантную наружность Унат, шествовала знакомым маршрутом. Глазеть по сторонам не хотелось: заказчица торопилась покончить с оставшимися формальностями. И лишь по прибытии на место стала очевидна тщетность её спешки. Из-под капюшона выпорхнул возглас удивления с толикой досады. Увы, таверны с нечитабельной вывеской больше не существовало. Всего за два дня, что прошли со времени достопамятной встречи, здание на Гужевом спуске успело обзавестись новой табличкой. На известняковой плите было выбито три символа, понятных любому намирцу: кровля, клюка нищего и лекарский колпак. А поскольку Бэфэ Симум достаточно долго прожила в Намире, ей не составило труда расшифровать эту надпись. Странноприимный дом. Далеко не то заведение, где жаждала очутиться Унат.

При внимательном рассмотрении Бэфэ на минуту пригрезилось, будто поверх символов ползучим гадом извивается гнусная ухмылка Замбука. Унат инстинктивно встряхнула головой, чтобы прогнать морок, и двинулась в сторону прибрежных скал.

Под напором бриза эльфийский плащ вздувался и трепетал, отчего застывшая на острие утёса фигура издали напоминала бабочку траурницу. Крики чаек время от времени разбавляли монотонный шелест прибоя. На губах и в душе ощущалось одно: горечь.

– Так, значит, ты не передумала? – внезапно раздался за спиной голос «негоцианта».

– Нет, мой господин, – не оборачиваясь ответила Унат.

– Тебя не удовлетворила работа моего подопечного? – последовал новый вопрос.

– Полностью удовлетво’гила, мой господин.

– Какова же тогда причина?

Унат поднесла руки к груди.

– Здесь…пусто.

– Понимаю, потому и не отговариваю. Надеюсь, ты осознаёшь последствия?

– Да, мой господин.

– Хорошо. В таком случае, до скорой встречи, Бэфэ Симум.

– До ско’гой вст’гечи, мой господин.

Без единого звука, крика или стона, Унат бросилась вниз. Набежавшая волна бережно слизнула окровавленное тело с рифа и уволокла в мир безмолвия и покоя.

– Скажи-ка, Замбук, – обратился «негоциант» к стоящему рядом и, как всегда, гаденько ухмыляющемуся подручному, – могут ли демоны стареть?

– Не припомню такого, господин Айбук.

– Значит, я первый.

– Не понял вас, господин.

– Устал я, Замбук. От склок и свар, от суеты, от злобы и от безразличия, от гордецов и от смиренных. Ото всего и ото всех. Люди в подобном случае говорят – старость пришла.

Демон Правой Руки не нашёлся, что сказать, и потому молча ожидал следующей реплики господина. Но тот лишь глубоко вздохнул и уставился на резвящуюся в отдалении стайку дельфинов. Айбук так и не решился признаться подручному, насколько он, Владыка Бездны, до крайности презирая смертных за неспособность в решающий момент сделать правильный выбор, завидовал этим жалким букашкам за то, что они обладали ценнейшим даром, которого демоны были вероломно лишены.