Виктор Мари Гюго: Собор Парижской Богоматери (адаптированный пересказ)

– Опять архидьякон орудует мехами! Там полыхает сама преисподняя! – перешептывались обыватели.

– Конечно, сам факт наличия тайной каморки еще не есть неопровержимое доказательство колдовства, – вторили простолюдинам духовные лица, – но дыма без огня не бывает…

Как бы в ответ злым сплетням, отец Клод стал держаться еще строже, еще безупречнее, чем раньше. По своему положению и по складу характера он всегда сторонился женщин. Теперь же, казалось, он просто возненавидел их. Стоило шелковому женскому платью зашуршать возле него, как священник надвигал на глаза капюшон. В этом отношении он был ревностным блюстителем установленных правил. Когда в декабре 1481 года Анна, дочь короля, пожелала посетить монастырь Собора Богоматери, отец Клод решительно воспротивился этому визиту и добился его отмены. Напомнив епископу устав монастыря, архидьякон также отказался лично встретиться с принцессой.

Кроме того, люди стали замечать, что с некоторого времени усилилось отвращение архидьякона к цыганам. Отец Клод даже добился от епископа особого указа, по которому им запрещалось плясать и бить в бубен на соборной площади.

Затем отец Клод воспылал ненавистью к животным, считая их порождением дьявола и пособниками колдунов. Священник по собственному почину стал рыться в истлевших архивах консистории. Его интересовали процессы, где, по постановлению церковного суда, колдунов приговаривали к сожжению на костре или к виселице за наведение порчи на людей при помощи свиней, мышей и особенно коз.

Суровый архидьякон и его безобразный звонарь не пользовались любовью ни у почтенных горожан, ни у мелкого люда, жившего поблизости от собора. Когда отец Клод и Квазимодо шли по улице, обоим вслед неслись язвительные насмешки, а то и проклятия. Однако чаще всего оскорбления совершенно не задевали ни одного, ни второго. Квазимодо был глух, а Клод погружен в свои размышления. Все, что творилось в реальном мире, слабо интересовало их.

Известность отца Клода простиралась далеко за пределы собора. В потайной комнате священника временами навещали очень высокопоставленные и влиятельные особы, наслышанные о выдающихся успехах ученого в области алхимии.

Однажды отец Клод сидел у себя в келье у заваленного фолиантами стола. Поджав губы, он перелистывал новый том, который принес только сегодня. Это была единственная его книга, вышедшая из-под печатного станка. На лице священника отражалось то восхищение, то отчаяние.

Стук в дверь вывел архидьякона из задумчивости.

– Кто там? – крикнул ученый с приветливостью потревоженного голодного пса, которому мешают глодать кость.

– Ваш друг, Жак Куактье, – ответили из-за двери.

Архидьякон поднялся и отпер дверь.

Перед ним стоял Жак Куактье, королевский врач, человек лет пятидесяти, жесткое выражение лица которого несколько смягчалось вкрадчивым взглядом. Господина Куактье сопровождал незнакомец в черном. Священник жестом пригласил гостей войти.

– Как здоровье вашего царственного больного? – осведомился он у Куактье.

– Его величество скупо оплачивает своего врача, – вздохнул медик, искоса поглядывая на своего спутника.

– Вы находите, кум Куактье?

В этих словах человека в черном послышались удивление и упрек. Архидьякон прищурился, пристально посмотрел на гостя, а затем вопросительно повернулся к Куактье.

– Отец Клод, я привел одного из ваших собратьев, – пояснил королевский медик. – Он непременно пожелал с вами познакомиться…

– Ваш спутник занимается наукой? – прервал его архидьякон, не сводя с незнакомца взгляда.

Из-под нависших бровей человека в черном сверкнули зоркие недоверчивые глаза. При неровном мерцании чадящего светильника отец Клод разглядел, что незнакомец – старик лет шестидесяти, среднего роста. Он казался больным и дряхлым. Под низко надвинутым капюшоном угадывались очертания широкого лба. Тонкий крючковатый нос придавал гостю сходство с хищной птицей.

Незнакомец сам ответил на вопрос отца Клода.

– Досточтимый учитель, – степенно проговорил он, – ваша слава дошла до меня, и я хочу просить у вас совета. Сам я – скромный провинциальный дворянин, меня зовут кум Туранжо.

– Странное имя для дворянина! – заметил архидьякон. – О чем же вы хотите со мной посоветоваться?

– Отец Клод! – сказал кум Туранжо. – Я очень серьезно болен. За вами утвердилась слава великого врачевателя, и я пришел просить у вас медицинского совета.