Георгий Хлусевич - Гоп-стоп, битте!

Три этажа и три ряда колючей проволоки по периметру солидного забора.

На бронзовой пластине крупно: Deutsches Generalkonsulat — генеральное консульство Германии. Чуть ниже и мельче — часы приема, а еще ниже: Bitte vereinbaren Sie, um Wartezeiten zu vermeiden, telefonisch einen Termin [42] Чтобы не тратить время на ожидание, договоритесь, пожалуйста, о дате приема по телефону. .

— Перевел, князь? Как тебе это нравится?

— Зато очередей нет. Порядок.

— Какой порядок? Человека обокрали, например, а он должен им по телефону термин заказать? А потом ждать на вокзале — голодный, без денег и документов, — когда его соизволят принять. Кстати, именно так бы я раньше и поступил. Давай отойдем немного. Не хочется прощаться под прицелом видеокамер.

Остановились за углом.

— Ты мне так и не договорил на улице Прегельштрассе, какая она из себя. Светлые волосы, очки без диоптрий, зеленые глаза.

— А знаешь, князь, я последние дни все время думаю о ней. Ну давай я тебе в твоей манере объясню.

— Давай.

— Голый человек умирает от переохлаждения даже при плюсовой температуре. Два урода с фамилиями Орлов и Серов похитили с целью выкупа в Берлине мальчика, спрятали его в бункер, а он к утру умер. Хотя в подвале было плюс четыре. В одной маечке был пацан. Матиасом звали. Он уже умер, а эти уроды с отца деньги требовали за освобождение. Меня нашли в атласном одеяле. Это она меня завернула. Больше некому.

— Схвачено. Девочку с зелеными глазами наказывать не будем. Но проследим за ее перемещениями всенепременно. А что было с уродами?

— Там было интересно. Казематы в Германии строятся с немецкой основательностью. За всю историю тюрьмы не было совершено ни одного побега, а эти двое ухитрились сбежать. Охрана смотрела игру национальной сборной футбольной команды, хлопала, вопила, накачивалась пивом и не следила за мониторами. Русские слиняли через крышу. Заизолировали одеялом колючку под током над забором, перекинули самодельную веревку из простыней и сделали ноги. Сначала один залез другому на плечи, а потом тот придержал с обратной стороны веревку, пока карабкался подельник. Знаешь, как поступил министр юстиции? Он подал прошение об отставке с маленькой оговоркой. Дал три дня сроку своим подчиненным. Не поймаете за три дня — ухожу.

— Поймали?

— За час до истечения срока одна бдительная пенсионерка заметила в подворотне двух подозрительных типов и позвонила в полицию.

— Повезло вашему министру. А как будем с машиной? Половина Шарабана твоя.

— Мне повезло больше, чем министру юстиции. Если бы я не встретил тебя, если бы ты не научил меня симулировать заглатывание пилюль, если бы не дал адрес в Омске, если бы… Ну о чем ты говоришь, князь? У меня есть хорошая машина. Состарится — дед купит новую.

— Спасибо, дружище. Но ты хотел еще что-то сказать или я ошибаюсь?

— Ты никогда не ошибаешься. Я хотел сказать, что мне не нравится, что ты один собираешься с ними воевать.

— Хочешь принять участие? Вот если бы ты был не дзюдоистом, а каратистом! Шучу. Кстати, а почему дед не отдал тебя в секцию карате-сёкотан, асихара-карате, карате-кёкусинкай, карате-кудо, почему не в джиу-джитсу, айкидо, тхэквондо, в кикбоксинг, наконец?

— Дед не хотел, чтобы меня научили убивать, он хотел, чтобы меня научили защищаться. «Дзю» — мягкий, скромный. «До» — путь, манера держаться, склад ума. Конечно, лучше всего защищаться учит айкидо, но дед же не знал.

— Не бери в голову, Михаэль, и не скромничай. Я видел, как ты ногой достал до челюсти. Хватит с тебя приключений. А я постараюсь быть предельно осторожным. Волк показывает клыки, когда хочет устрашить, но никогда не скалится, если хочет скушать. Обменяю квартиру. Переберусь в район авиагородка. Займусь частным извозом. Внедрюсь в среду аэровокзальных бомбил. Это несложно. Подогрею главного — остальные шавки смирятся с моим присутствием. И буду пасти их, сук, пока не вычислю. Я вскрою их закрома, как консервную банку, а там есть что вскрывать. Давай-ка я тебя обниму, и иди уже. Я подожду, вдруг они тебя без термина не запустят.

— Это раньше бы не запустили. И я бы стоял, как последний нищий, и униженно просил принять меня без предварительной договоренности по телефону. Но это могло произойти десять месяцев назад. А теперь смотри, князь, как жизнь в России ломает укоренившиеся в немецком сознании стереотипы.

Он подошел к воротам. Нажал на кнопку. Самым хамским образом проигнорировал вежливый вопрос о термине. Как будто и не слышал.