Ирина Винокурова - Возмездие

– Н-на этом месте д-дом какой-то за-за-заброшенный стоял, – начал рассказывать архитектор, – д-двери, окна за-заколочены были. А тут б-бумага пришла с ж-жалобой: мол, собираются з-здесь всякие. Вот и решили дом снести, а на пустыре фонтан выстроить.

– Дом, говорите? А где точно он располагался?

– Д-да вот, – показал рукой Зарубико, – от этих кустов и вплоть до дуба.

– Ага, покажите мне еще раз Ваши чертежи, хочу свежим взглядом осмотреть, – попросил Семен Семенович и углубился в изучение проекта.

Когда Грач прогуливался по парку, сзади к нему подошел Тихонов и, заметив сосредоточенное, серьезное лицо начальника, спросил:

– Ну что там, Семен Семенович, есть какие идеи?

– Идеи, говоришь, – отозвался Грач, – как говорил Фабр д’ Оливе: «Иметь в голове идею – значит чувствовать, иметь же в голове мысли – значит творить». Так вот, у меня в голове идей много, а мысли ни одной.

– А у меня такая мысль, – предложил Тихонов, бросить этот фонтан и дело с концом.

– Да нет, друзья мои, – возразил Грач, – бросать не годится, да и начальству это не понравится.

– Начальство, опять начальство! Их мнение, конечно, в первую очередь, но почему же сам Полиевкт Петрович не подъехал сюда?

– Ну, ты уж хватил, достаточно того, что я здесь. Мне и разбираться, а потом докладывать; ну, а начальству решение принимать.

– Так вот всегда, – не унимался Тихонов, – а кто сказал, что, сидя на месте, они больше нас знают?

– Ну, хватит, ты уж разошелся, – оборвал Грач, – сходи лучше посмотри, что за родник из-под дуба бьет.

Тихонов согласился и встал, направившись к дубу. Подойдя ближе, крикнул:

Семен Семенович, а дуб-то мертвый, у него и пустота внутри. Смотрите-ка, здесь дупло есть, да такое, что я в него легко влезу.

Ладно, ты по дуплам не лазай, а то не вытащим потом, – подняв голову от чертежа, посоветовал Грач.

– Хорошо! – крикнул в ответ Тихонов и склонился над родником.

Он принялся расчищать руками прикрывавшие родник большие лопухи; затем, набрал в горсть воды и выпил ее. В ту же секунду всех собравшихся привлек неестественный хохот Тихонова.

– Ты что там, с ума сходишь понемногу? – засмеявшись, спросил подошедший Поддубный.

Но Тихонов, не отвечая, продолжал хохотать, а затем, поднявшись и все так же, давясь от смеха, побрел вглубь парка.

– Ч-что это с ним? – подойдя ближе, спросил Зарубико.

– Из лужи выпил, – ответил Поддубный, – только козленочком не стал, зато хи-хи на удочку попалось.

– Ладно Вам, просто смешно парню стало, – отрезал Грач и, скрутив чертежи, пошел осматривать площадку под строительство.

Немного пройдя, Семен Семенович остановился – среди травы он заметил канализационный люк.

– А это что за колодец? – обернувшись, спросил он остальных.

– Какой-то старый, за-заброшенный, в бумагах о нем нигде ничего не упоминается, – пояснил Зарубико, – да и на-находился он под домом, небось, погребком служил раньше.

Поддубный, встав с травы, нехотя поплелся к колодцу. Открыв люк, он заглянул внутрь, а затем, поднял камень и бросил вниз.

– Я так и знал, – крикнул он остальным, – пустой, а глубина метров пять, не более.

Грач подошел ближе и, присев на корточки, заглянул внутрь. Тут ему показалось, что он слышит тихие голоса но, прислушавшись, более ничего не расслышал.

– Дайте мне фонарь, – попросил он и, включив, стал осматривать колодец.

К его дну вели обычные железные ступени. Внутри не было ни мусора, ни плесени, словно кто убирал здесь. Не придавая большого значения колодцу, Грач закрыл люк и принялся дальше осматривать место.

Утром следующего дня Полиевкт Петрович объявил об экстренном совещании по поводу задержки строительства фонтана в парке отдыха. Совещание было назначено на одиннадцать часов. По просьбе директора, Нелли тут же села обзванивать всех приглашенных.

К одиннадцати часам кабинет начальника наполнился людьми. Назад – вперед ходили мужчины в пиджаках и галстуках, были люди в рабочей форме – так сказать, собрались представители класса рабочих и класса управляющих. Все пришедшие нервно поглядывали на часы, ожидая начала совещания. Атмосфера ожидания с каждой секундой накалялась, а по комнате витали клубы сигаретного дыма в поисках узкой оконной форточки.

Наконец в дверях показалась тучная фигура Полиевкта Петровича.

– Все пришли? – спросил Полиевкт Петрович и, взглянув еще раз на пришедших, продолжил, – Значит начнем! Прошу перестать курить в кабинете, устроили тут понимаешь ли чёрте что! И предлагаю первым высказаться главного архитектора товарища Зарубико.