Максим Сорокин - Восход Акроникса (СИ)

За кого бы их поначалу не приняли, вид у парней оказался такой помятый, что перед смертью у них все же решили спросить, кто они такие, а так же, что забыли в недрах Эха. Видимо золотая пластинка открыла путь в твердыню дворфов и все ещё не отошедший от всего только что произошедшего, разум Викариана не нашел ничего лучше, чем выдать, будто они слуги владычицы Силики, прибывшие к тану Гроину. Как позже выяснилось, Гроином того звали лишь за пределами царств гномов, а истинным именем того было Гроингар и в этой части древней цитадели правил его старший брат, тан Брангир. Тот с недоверием отнеся к чужакам, но все же отправил весть своему родственнику, дабы проверить слова Вика. До того же момента оставив незваных гостей в пределах своих владений под надлежащей охраной.

Впрочем, бежать те и не думали, скорее напротив, подозрительность правителя спасла им жизнь. Пока их слова проверяли, лекари сделали все, чтобы помочь Ялу с Тором, изрядно потрёпанными в последнем бою. Попутно Вик узнал, что с момента их прошлого появления минуло без малого три года, ещё раз подтвердив его догадку — время Кеплера и Вардемы течет не одинаково.

Как позже оказалось, повелитель костей в схватке с личем пострадал несильно, его спас прикрепленный на спину медный диск, скрытый под плащом и в который пришлась большая часть ударов костяного хвоста-лица. К слову сказать, сама пластина вызвала у дворфов неподдельный интерес, а вместе с ним и массу вопросов, на которые Вик, с пришедшим в себя Ялом, отвечали как можно более уклончиво. В конце концов, они согласились продать свой трофей, тем самым почти избавившись от сыпавшихся на них со всех сторон вопросов, а заодно обзаведясь увесистыми кошелями с золотом.

С Торунгом же все оказалось намного хуже. Даниэль или вернее та тварь, которая притворялась жрецом, проломила охотнику череп и тот уже вторую неделю не приходил в себя, однако мастера травники подгорного племени все же не позволили Мрачному соскользнуть в объятия смерти. Его решено было оставить в глубинных покоях, где лекари и их ученики смогут приглядеть за раненым, по крайне мере, пока отряд вновь не соберётся двинуться в дорогу. Там же до сего дня были и остальные, разумеется под оком под бдительной стражей, не позволяя парням покидать твердыню.

Но нынче, по утру, пришла весть от Гроингара, в которой он подтверждал слова Викариана и видимо рассказал о событиях в Снежном, после чего отношение к ним резко изменилось. Вику с Ялом, наконец, удалось выбраться на поверхность, в раскинувшийся у склона горы внешний город и разместиться в Приюте Странника.

На самом деле, им было по карману разместиться и на дорогом постоялом дворе, но повелитель костей, памятуя рассказы про подобные места, а так же дев, готовых приласкать уставших с долгой дороги путников, настоял, что им нужно отправиться именно сюда, мимоходом обмолвившись, что дворфих у него ещё не было. Вик на это лишь устало хмыкнул, тронув кулон, висящий у него на шее, с теплотой вспомнив успокаивающую красоту Беаты и её нежную улыбку. В итоге, он не стал возражать. Все равно пока Тор не пойдет на поправку не могло быть и речи, чтобы покинуть Эхо. Сила браслета не вечна, а если охотник не придет в себя до того, как она иссякнет полностью, то он просто будет обречен на смерть в зимнем лесу.

— Красотой подземных царств дворфов воистину можно восхищаться бесконечно, но клянусь Пантеоном, я рад оказаться под открытым небом. — подставляя лицо прохладному ветерку, заплутавшему среди конусообразных рыжих крыш городка и случайно ворвавшемуся в их комнату. — Хотя ты все равно какой-то смурной, на, выпей, свежий воздух и глоток доброй браги помогут расслабиться. Или тебя ещё не отпускают мысли о случившемся в Чаарифе? Месть не принесла облегчения?

Они уже не раз обсуждали эту тему за последние дни и Викар окончательно убедился, что в действиях Ялазара не было злого умысла, напротив, тот всеми силами старался ему помочь добраться до Ульфа. К тому же, повелитель костей был сам заинтересован в его победе над Отмеченным Бездной, ибо в только в этом случае получал некое подобие свободы от своей клятвы верности Антемосу. По крайне мере, пока не встретит своего прежнего хозяина или самого Чёрного Короля.

— Вот что странно Ял, я прошел почти весь путь ведомый мечтою отомстить убийце, но в конце не почувствовал ничего. Словно просто убил опасного зверя, сердце мое от этого не наполнилось счастьем, а разум не покинули мысли об угрозе, нависшей над Вардемой, что несут подобные Схирему или той твари, жившей в бедолаге Даниэле.