Максим Сорокин - Восход Акроникса (СИ)

— А меня, Измаил, — представился закутанный в лоскутный кожаный плащ спутник, протянув руку. Вик тупо уставился на протянутую ладонь, не понимая, толи его только что хотели схватить пониже пояса, но передумали, толи просят денег за то, что с ним весь вечер нянчились. Как назло стая галдящих сопляков, которые все это время не переставали выдвигать самые идиотские теории, почему он здесь, заткнулась и теперь наблюдала исподтишка. Измаил тоже ждал.

Наконец, Викар не выдержал:

— Прости, но мне нечем заплатить тебе за помощь, разве что грибами или парой ягод.

Из-под капюшона послышался веселый смех. Ладонь жреца метнулась к руке Викара и крепко сжав запястье, тряхнула ту в рукопожатии.

— Ты мне ничего не должен, Вик. Это просто приветствие. Но, как я вижу, твое детство прошло вдалеке от городов-полисов, — Измаил перестал смеяться и уже серьезней добавил, — может это даже и к лучшему. Ты первый, кто пришел сюда не потому, что был изгнан или совершил злодеяние, но с благими побуждениями. Подобное благородство настоящая редкость в наши темные времена.

Он вновь внимательно взглянул на Викара. В темноте, которую не мог рассеять неяркий свет пары горящих вдалеке костров, его глаз не было видно. Наконец, жрец развернулся и пошел в сторону черной вершины. Уже, будучи у белой тропы, он обернулся и крикнул:

— Вик, ты всё же приходи на проповедь. Тебе стоит побольше узнать о мире вокруг. — После этих слов он вновь отвернулся и поспешил наверх.

«Да», — решил Викар. — «Пожалуй, проповедь послушать можно». В конце концов, у него больше нет дома, некуда вернутся в случае опасности. А значит стоит начинать привыкать жить вне пределов надежных стен.

С этими мыслями и абсолютно не замечая, продолжавших бесноваться сорванцов вокруг, он отправился к кострам. Там, возле очагов света, изрыгающих в темное ночное небо снопы алых искр сидели десятки людей. Вернее дряхлых стариков, да грудных детей. Он вспомнил, что Измаил посоветовал ему расспросить о Полом Искателе у некого Схирема. Поэтому приблизился к ближайшему костру, у которого сидело с дюжину человек и ни к кому конкретно не обращаясь, спросил:

— Извините, почтенные, Вы не могли бы подсказать, где я могу найти Схирема?

В ответ часть сидящих заулыбалась беззубыми, у одних от старости, у других от малости лет, ртами. А дородная женщина, помешивавшая странное варево в котле обглоданной мозговой костью, зашлась в приступе хриплого смеха:

— Слыхали, голожопые? Мы теря почтенные, аки блахородны Лорды полисов, — гоготала она. Внезапно глаза её полезли на лоб и её прихватил мощный приступ влажного кашля. Кое-как откряхтевшись, бабища, как следует прочистив горло, сплюнула смачный сморчок. Причем, кажется, умудрилась попасть строго в центр и не без того особо аппетитной похлебки.

— Богов ради, Латра! Это же наша еда, совершенно не обязательно сморкаться в общий котелок! — Запричитал, тут же переставший лыбиться в три оставшихся зуба, старичок.

Другие бедолаги, которые явно ждали, когда же суп, наконец, будет готов, тут же заголосили, совершенно забыв о вопросе Викара. Пара женщин вскочила и с кулаками набросились на непрекращавшую ржать, кашлять и харкаться горе-повариху. Гвалт поднялся такой, будто в курятник пролез дымный лис.

В общей суматохе, один из сидящих у дальнего края мужичков, с размаху залепил в ухо своему соседу. Тот брыкнулся навзничь. Пожилой хулиган с каким-то полусумасшедшим хихиканьем скрылся во тьме, чтобы через секунду притулиться к следующей потенциальной жертве у другого костра. Правда там, видать, его уже знали. Престарелый бузотёр тут же отгреб от нескольких таких же старичков и вынужден был спасаться бегством в свою палатку.

Ор стоял адский. Взрослые ругались, дрались, кто-то едва не снес котелок, за что был удостоен ударом горящей головешкой, в перемотанную грязным тряпьем рожу. Дети у костра орали, а те, что были постарше и прятались в темноте вокруг, с воодушевлением швырялись в дерущихся кусками мокрой земли. Причем в лагере просителей слизь не падала с неба, а значит, снаряды детки притаскивали со склона. Не поленились ведь. Это было какое-то безумие и Вик стал потихоньку отступать в темноту, подальше от этих свихнувшихся.

Однако, тут он заметил, что не все принимали участие в этом помешательстве. Рядом с шатром, внимательно следя за происходящим, сидели трое. В отличие от других людей, довольствовавшихся лишь землей или шкурой под задницей, эти сидели на толстом ошкуренном стволе. Они о чем-то общались, а один явно с интересом разглядывал Викара. Он был закутан в грязную, просаленную робу, с щетиной, но без свалявшейся, как у большинства здешних мужчин, бороды. На его голове не было ни единого волоска, лишь причудливый орнамент татуировки.