Екатерина Бердичева - Художник

Иржи пошарил в сумочке, достал и выключил, снова запихнув обратно.

– До завтра отвечаешь за нее головой. Будет куда-то стремиться, удерживай силой. Если не будешь справляться, сообщай мне. Вот номер… Я ушел.

За спиной художника в двери на два оборота повернулся замок. Иржи задумался, потому и не заметил, как почти под потолком плясало черное пламя.

Глава двенадцатая. Лайрина и Юори.

Вернувшись в свой номер, Иржи кивнул Ковачу.

– Ложись спать. Бернату часов до девяти будет точно не до тебя. Фаркаша я приставил охранять модель Юдифь в ее номере. Ей угрожает опасность. Утром он вернется. Я пошел спать. Меня не будить, если даже начнется землетрясение. Не сплю толком уже третью ночь.

Игнац кивнул головой и запер входную дверь.

– Кстати, – Иржи, наполовину стоя в своей комнате, обернулся, – кто бы ни барабанил в дверь, не открывай! Даже если снаружи рожает женщина. В отеле есть администрация, пусть разруливают.

– Вам тоже грозит опасность, господин?

– Возможно, Ковач. Поэтому, если что не так, звони на коммуникатор Фаркашу. Спокойной ночи!

– И Вам!

Иржи захлопнул свою дверь, провернув замок. Ему совершенно не хотелось, чтобы посреди ночи кто-нибудь пришел с объяснениями в любви, либо с острым скальпелем.

Сняв костюм и рубашку, семейный перстень и часы, он переоделся в немаркие походные штаны, кроссовки и свитер, под которым закрепил ножны. Затем, прикрыв гардеробную, прошел в ванную, умылся и достал свой клинок. Прокалив лезвие на своем внутреннем огне, он кончиком чиркнул по пальцу. На нем сразу выступила капля крови. Мазнув ей по зеркалу, он сразу заклеил палец пластырем и убрал нож в ножны под свитер. Зеркальная стена привычно пропала, обнажив потайной ход во вневременье. Собравшись с духом, Иржи полез на башню.

И вот последние ступени. На темном звездном небе привычно светит полная луна.

– Вы ее хоть когда-нибудь выключаете? – Громко поинтересовался у пространства граф Измирский.

Из тени одного из зубцов вышла прозрачная светловолосая девушка.

– Ты все-таки пришел?

– У меня все-таки накопились вопросы.

– А если я не отвечу?

– Тогда – до свидания, родные пенаты. Меня где-нибудь прирежут, а вы навечно останетесь тенями этого мира. Кстати, а где он, твой таинственный друг? Я бы и его послушал.

– Добрый вечер! – Навстречу ему прямо из воздуха вышел молодой человек. – Наверное, мы всё должны были сказать тебе сразу, но никак не могли определиться, поверишь ты нам или нет. Меня зовут Юори Саминьш. Я, можно сказать, родоначальник всех земных Саминьшей. Это – моя жена, Лайрина.

Они, взявшись за руки, с любовью посмотрели друг на друга. Иржи поймал себя на дикой мысли, что вот он сейчас, как полный идиот, можно сказать, готовый пациент клиники, стоит с двумя привидениями, непонятно, в каком времени, и с умным видом кивает головой их россказням. И ему вдруг стало смешно. Он хмыкнул. Привидения оторвались от переглядываний и посмотрели на Иржи.

– Ничего, ничего. Впереди вся ночь! Продолжайте.

– Понимаю! – Юори с улыбкой подошел к нему. – Но только здесь, в пр о клятом мире, вечная ночь. Ты же не хочешь присоединиться к нам на века?

Иржи внимательным взглядом художника вгляделся в призрачные черты лица своего предка. Первое, что бросалось в глаза – это черные волнистые длинные волосы, рассыпанные по плечам и спине. Узкие черные брови к вискам, миндалевидные черные глаза с пушистыми ресницами, «фамильный», такой же, как и у него, нос… Молодой человек очень походил на Иржи, только возрастом помоложе, да и ростом повыше и покрупнее.

– Ну как? Мы похожи?

– Похожи. – Подтвердил Иржи и поежился. Все-таки одного свитера для весенней ночи оказалось недостаточно. – Я хочу выслушать всю историю.

– Тогда слушай. – Юори положил призрачную руку на плечо своей светловолосой подруги. – Мы родились и выросли не здесь. Не на Земле. В другом мире. Мы, клан черных драконов – колдунов Саминьшей, занимаем плодородную долину и часть Скалистых гор. Тот мир, в отличие от этого, весь светится магией. Магами там рождаются практически все. Это, как дышать, понимаешь? Но кровь, расовая принадлежность формируют в своем носителе разные виды магии: темную или белую. Объясню, чем они отличаются. Белая магия – она направлена на созидание: лечение, огранку камней, выращивание растений и животных. На поддержание чистоты и баланса в природе. Темная магия связана с разрушением: добыча камня, дороги, производство оружия, да и просто тканей из сырья, строительство домов из созданных материалов и тому подобное. И еще кое-кто в нашем мире практиковал магию черную. Это, прежде всего, убийства с определенной целью. Хоть такое строго запрещалось и каралось высылкой в резервации, все равно находились последователи этого искусства, желающие оказывать влияние на разумных существ и подчинять их своей воле. Теперь об отношениях, поскольку именно с этого все и началось. Обычно в нашем мире браки заключаются между носителями одинаковой магической силы, поскольку опытным путем было доказано, что брак светлых и темных может быть бесплоден, либо рождались непотребные монстры. Да и психика у носителей разная. Белые – более возбудимы. Они постоянно волнуются и кипят светлой энергией, им просто необходимо какое-то занятие. Темные, наоборот, медлительны и вдумчивы. Порой, так случается, что приходится тем и тем над чем-то вместе работать, например, строить город. О, это взрывы белой энергии и сплошной пессимизм темного негодования. Но, как ни странно, в таких городах очень приятно жить. Хотя строить – невозможно. Ну, вернемся ко мне. Я – темный. Будучи подростком, меня направили в нашу местную Академию для наилучшего развития способностей. Забыл сказать, Академии тоже делятся на светлые и темные. И вот однажды чересчур грамотную головушку нашего ректора посетила замечательная мысль: «А что если пригласить белых старшекурсников к нам, а темных отправить к ним?» Так сказать, привнести в процесс обучения некую долю энтропии для пущего развития способностей адептов. Он тут же списался с Белым Магистром и через день к нам приехали светлые маги – природники. И среди них была Лайрина из Клана Единорогов. Как только я увидал ее улыбку и сияющие в свете наших солнц волосы, то понял, что пропал. Я влюбился настолько сильно, насколько темный вообще на такое способен. Она же меня игнорировала.