Маргарита Федорова - В поисках сердца. Сказка для взрослых, которым хочется вернуться в детство

– Может быть мне все это снится?! – подумал он, но тут невидимая рука остановилась, сердце мальчика стукнуло в последний раз и замолкло.

Такой страшной пустоты он никогда не ощущал. Внутри него с космической скоростью стала расти дыра, жадно засасывающая в себя все, что было ему дорого. Первыми она стала сжирать его воспоминания – улыбающееся лицо мамы, парящее где-то в высоте, в солнечных лучах, папины огромные руки, подбрасывающие его к потолку, грязного и пищащего Ваську, найденного у подъезда, Масю, с которой они уминали малину на крыше дачной беседки. За воспоминаниями дыра, причмокивая, забрала то, что мучило его – обиду на Петьку, злость на глупых друзей, ревность к успехам Вани, самого умного мальчика из его класса. Вместе с этими чувствами ушла и радость – в одну секунду мальчик понял, что ему больше никто и ничто не нужны, он ни по кому больше не скучает, и что самое ужасное, ничего больше не хочет. Там где когда-то билось непослушное сердце, теперь царило мертвое молчание, от которого ему стало невыносимо больно. Эта боль была последней, что он почувствовал. Со всех сторон на него навалилась тьма и камнем потянула за собой куда-то вниз.

– Санечка, с добрым утром. Вставай, – издалека звал голос мамы.

Просыпаться совсем не хотелось. Наоборот, вот бы зарыться поглубже в одеяло, и так и лежать, может быть час, а может быть и целый день в тишине, в темноте. Одному. Прошло минут десять, потом еще столько же, но почему-то мама больше не беспокоила его. Обычно она настойчиво будила мальчика, пока тот не садился на кровати и не сбрасывал с себя одеяло. Но сегодня все было иначе. Он выбрался из своего укрытия и протер глаза.

– Может это был сон? Голос? Договор? – подумал паренек и рванул на себе майку. Печать была на месте – глаз заалел и подмигнул ему. Тут же слева, где когда-то билось сердце, проснулась дыра, напомнив о себе чавкающими звуками и холодом.

– Пить, – еле слышно выдавил из себя мальчик. Он только успел это произнести, как в дверь робко постучали. Вошла Мася. В руке она несла стакан воды.

– С добрым утром, – девочка улыбнулась, поставила стакан на стол и вышла, тихо затворив за собой дверь. Как это было непохоже на нее: Мася все всегда делала шумно и с вызовом, специально провоцируя брата. А чтобы вот так просто, самой, без напоминаний и пинков принести ему что-то – никогда.

На кухне все уже были в сборе и ждали его. На столе стояла большая миска с его любимой картошкой фри, а рядом еще одна – с дымящимися сосисками, и никакой каши. Мася протянула брату планшет с молчаливой просьбой выбрать мультфильм, который они будут смотреть за завтраком. Но вся загвоздка была в том, что мальчику ничего не хотелось. В памяти всплывали разноцветные картинки того, что его когда-то приводило в восторг, но теперь они не вызывали у него никаких эмоций. Никаких. Он встал изо стола и, не произнеся ни слова, пошел в свою комнату.

Потянулись дни новой жизни. Так как теперь желать искренне, всем сердцем – о какая горькая ирония – мальчик больше не мог, он просто перебирал в памяти свои еще не реализованные желания. Он мысленно ставил галочку, и через секунду желание исполнялось. К вечеру первого дня в его комнату нельзя было войти – до самого потолка она была завалена всевозможными игрушками. Везде валялись золотые монеты и драгоценные камни, где-то в дальнем углу, не видимый из-за горы вещей, изредка ржал конь.

Скоро мальчик понял, что ему подвластно передвижение в пространстве. Первой была исследована обратная сторона Луны, затем – наскоро другие планеты Солнечной системы. Но ничто из увиденного не впечатлило его: ни смертоносные ураганы Нептуна, ни красные пустыни Марса. Он мельком заглянул в другие галактики – скукота.

Самым мучительным для него стало утро. Как только он открывал глаза, на него сразу же накатывалось ужасающее ощущение невозможности счастья. Раньше он никогда не задумывался над тем, что значит быть счастливым. Он просто был им, когда с дикими криками несся по скользкому деревянному мостику и с разбега падал в пахнущую кувшинками прохладу реки. Когда с утра еще лежа в постели на даче, наблюдал за тем, как сквозняк открывал и закрывал дверь на кухню, где суетилась его бабушка и откуда в комнату проникал аромат готовящихся омлета и сырников. Он лежал и нежился в кровати, а за окном синело небо, высокие березы танцевали под музыку ветра.

Как только паренек что-то вспоминал, ненасытная пустота в груди тут же отбирала у него это. Через несколько месяцев он начал седеть. Однажды, с утра, посмотрев в зеркало, мальчик не узнал себя – на него устало смотрел иссушенный незнакомец с огромными, почти белесыми глазами. Какого цвета они были раньше, он даже не мог припомнить.