Григорий Борзенко - Чертенок

Помню, как на встречу мне вышла сухая и сгорбленная старуха, по всей видимости, хозяйка островка цивилизации в этом уединенном месте, взяла за узду мою лошадь, а мне велела пройти в дом. Я до сих пор помню голос старухи! Господи! Ничего более ужасного мне раньше слышать не довелось! Голос ее был настолько дряхлым и скрипучим, что, казалось, тысяча повозок с несмазанными осями въехали вдруг на постоялый двор и своим скрежетом хотят свести меня с ума. Я смотрел на старуху и искренне удивлялся: как она, немощная, почти невесомая, сможет управиться с моей лошадью? Господи! Сколько лет прошло, а я до сих пор помню, как долго убеждая меня, скрипела старуха, мол, не волнуйтесь, господин, лошадь ваша проведет ночь в сухом хлеву, будет накормлена, и так далее, и так без конца. А я, стоя под проливным дождем, мысленно возмущался: да на кой черт мне, старая, нужна лошадь, когда я сам хочу укрыться от непогоды да согреться!

Зала для гостей встретила меня уютным теплом, исходящим от горящего камина внушительных размеров, встроенного в центральный простенок этого довольно просторного помещения, и… не совсем уютным шумом, издаваемым веселой компанией, расположившейся за одним из столиков, находящимся рядом с камином. Я сразу же заметил, что компания была довольно разгоряченной, и причиной тому было не столько тепло, излучаемое горящими на колосниках камина поленьями, сколько горячительные напитки, которые отправила эта веселая компания в свои желудки, видимо, в немалом количестве. Об этом свидетельствовали не только пьяные возгласы и уже изрядно заплетающиеся языки, но и пустые кружки, кувшины, бутылки из-под виски и вина, которыми был, не только густо уставлен их стол, но и немало этих ненужных уже им предметов хаотично валялись опрокинутыми под столом у их ног.

Когда я вошел в зал, то со мной сквозь открытую дверь ворвался и кусочек непогоды, сопровождаемый шумом дождя и завыванием ветра. Даже языки пламени в камине подпрыгнули от небольшого, теряющего свою силу порыва ветра, нахально ворвавшегося в приоткрытую на мгновенье дверь, которая, к тому же, была довольно далеко от камина, но дуновенье непогоды, однако, добралось и к нему. Вся компания, как по команде, дружно отреагировала на мое появление: все разом повернулись к двери. Собственно, в этом нет ничего удивительного: естественная человеческая реакция, мол, кто это к нам пожаловал? Но я, ловя на себе их изрядно помутившиеся от хмеля взгляды, откровенно говоря, приготовился к худшему. Нет-нет, в юности я ни в коей мере не относил себя к робкому десятку, хотя, честно говоря, избегал ненужные, глупые конфликты, в которых, исходя из ситуации, не было абсолютно никакой необходимости. Просто мне довольно часто приходилось бывать во всевозможных переделках и ссорах, единственной причиной которых, по моему глубокому убеждению, был алкоголь. Поводом для тех конфликтов или же не было вовсе, или были, но столь ничтожные, что трезвый человек либо вовсе не обратил на них внимания, или деликатно замял бы, превратив все без ущерба для своего авторитета в безобидный пустяк, безделицу. Но это, повторюсь, для трезвого рассуждения. Пьяное же воображение раздувает безобидную и беспомощную, казалось бы, искру в огромное бушующее пламя. Это вообще удивительное свойство человеческой психики. Не хотелось бы сейчас вдаваться в рассуждения, но все же. Почему человек устроен так, что когда он, к примеру, сходит с ума, лишается рассудка, не хватает в руки кувшин с водой и не мчится со всех ног поливать цветы ухаживать за ними. Нет! Его рука тут же тянется к оружию, и он, все, сметая на своем пути, с воплями: «Убью!» устремляется творить гнусности и только гнусности. Но разве этот факт не достойный удивления?

Однако, мы отвлеклись. Вместо ожидаемых придирок, я почти сразу же услышал приветливое:

– О! Кого я вижу! Прошу к нам! Прошу!

Признаться, среди присутствующих, а было их шесть человек, я никого не узнал, но приглашение из их уст прозвучало настолько приветливо, что я засомневался: а возможно, мы раньше когда-то встречались? Тем более, это располагающее к себе «Кого я вижу!», казалось бы, подтверждала мою догадку. Не успел я еще определиться в своем решении, как новый возглас развеял все мои сомнения:

– А что?! Верно, говорит Джонни! Чего у двери стоять? Проходи, мил человек, к нам! И если пламя в камине не согреет тебя: эта старая ведьма явно скупится на поленья для огня, то виски у нее, нужно признать, отменное: уж оно-то тебя наверняка согреет.