Ульяна Каршева - Слепой охотник (СИ)

— Младший брат? — выдохнул Змей, с интересом приглядываясь к потенциальному волхву, то и дело ворошившему в раздумьях светлый короткий «ёжик» своих волос.

— Как действуем? — негромко спросил Женя. — Мне ведь рисовать… А как объяснить, почему вдруг решился нарисовать инвалида?

— Похитить — и всё, — буркнул Макс, с интересом следя за братьями.

— Обоих, что ли? Обалдел, что ли? — недовольно протянул Никита.

— Обоих всё равно придётся взять, — задумчиво сказал Красимир. — А вдруг младший пригодится? Ну? Придумали, с чего начнём?

— Мы с тобой пойдём, — предложила Ирина Жене. — Остальные нас подождут здесь, на скамье у подъезда. Просто будто гуляем. Я заговариваю мальчишке зубы. Ты достаёшь листы и, как будто от нечего делать, начинаешь рисовать. Как?

— Сойдёт, — сказал Женя и подёрнул на плече лямку холщовой сумки.

Ребята быстро расселись на скамейке. Оглянувшись разок на них, Женя с трудом скрыл улыбку: они оживились и стали похожи на детишек в ожидании обещанных кем-то чудес. А ещё через мгновения его насмешливая улыбка переросла в слабо удивлённую, но в то же время с толикой удовольствия: Ирина положила ладонь на его машинально согнутый локоть. Он заглянул ей в лицо — неужели и её движение машинально? Она покосилась на него и опустила глаза, усмехаясь. «Будем считать, что ей захотелось этого», — решил Женя.

Они медленно перешли дорогу перед домом и так же медленно, прогуливаясь, пошли к деревьям, рядом с которыми расположились братья. Остановились напротив, так что оба были видны, как на ладони. Неизвестно, как Ирина, но Женя первым делом разглядел не братьев, а короткий ломик рядом с ящиком, на котором сидел младший. И не только потому, что он бросался в глаза, а потому, что, едва двое подошли к братьям, младший дёрнулся наклониться к ломику. Но, разглядев, что это пара, отдёрнул ладонь и снова занялся книгой, лежащей на коленях.

— Привет, — дружелюбно сказала Ирина. — Можно, мы немного тебе помешаем?

— Как это — помешаем? — снова насторожился младший, поймав её сочувственный взгляд на старшего брата в коляске.

Женя прикинул: лет ему около семнадцати-восемнадцати. Круглощёкое лицо ещё не потеряло детских мягких очертаний, но странно усталые глаза смотрели по-взрослому. Интересно, кто он из волхвов? Сокол? Или чайка? Жене всё казалось, что парнишка — птица, маленькая, но крепкая. И улыбка снова коснулась его губ. Странно: смотреть в лицо человека и гадать, что он внутренне собой представляет.

— У меня где-то здесь подруга живёт.

Ирина завладела вниманием парнишки на раз. Сначала он поразился, когда понял, что она ищет подругу, зная лишь визуально её адрес, но девушка объяснила, что подруга — довольно яркий человек и общительный. Поэтому её искать легко, подходя с глупым, на первый взгляд, вопросом к любому человеку. Парнишка невольно заинтересовался, и Ирина вдохновенно принялась расписывать ему свою эксцентричную подругу, в которой Женя, прислушавшись, с изумлением узнал довольно известную сейчас художницу с его собственного курса.

Пока суд да дело, он опомнился и взглянул на глухаря. Младший поместил старшего брата под тень пока ещё мало загустевших от зелени веток. Тени маловато, конечно, и в ней совершенно без прикрас стало видно худое лицо хранителя, безучастное и какое-то мёртвое. Жене показалось, что даже лицо Григория не выглядело таким, как это, — словно старший (как его назвали ребята? Лёня?) простился со всеми надеждами вернуться в нормальное, человеческое состояние.

Не глядя на младшего, Женя вынул папку. Тот опять насторожился, но Ирина сумела убедить его, что её друг помешан на рисовании, так что лучше не обращать внимания на то, что он делает. Тем более рисование — дело не страшное.

— А как зовут твоего брата? — почти легкомысленно спросила Ирина.

— Леонид, а что?

— Да нет, ничего. Просто интересно (парнишка помрачнел — и Женя его понял: кому интересно, а кому — трагедия). А что с ним случилось? Почему он в кресле? Мне кажется, он нас не слышит? Да?

— Не кажется, — вздохнул парнишка, обманутый участливыми (впрочем, искренними) нотками в голосе девушки. — Никто не знает, что с ним. Просто однажды мы нашли его в таком состоянии. Врачи не знают тоже, — грустно добавил он.

— А ты учишься? Или работаешь?

— Зачем тебе это? — удивился парнишка. — Ну, учусь. Просто сегодня некому было гулять с братом. Вот мы и вышли… А так обычно… Учителя знают, — добавил он — кажется, на всякий случай. — Я всегда отпрашиваюсь, если родители посидеть с ним не могут.