Нестор Бегемотов - Поэтам не найти Святой Грааль. Рок-н-ролл странствий

– Охота тебе, Максимка, размениваться по мелочам? – тут же отозвался Модест. – Мы тут новый мир строим, а ты всё за старьё пытаешься ухватиться…

– Я ведь поэт, так что в постоянном поиске пребываю…

– Поэтам не найти Святой Грааль, – отрезал Модест, отпивая из пивной кружки.

– Это ещё почему?

– Поэт – лицемерный балабол и бездельник законченный, а Грааль может показаться лишь человеку искреннему и неискушённому, великому труженику, а не брюхослову. Чекисту, но никак не фантазёру.

– Модест, но поэт вовсе не брюхослов, как вы выразились столь несуразно, – кинулся в схватку Максим. – Писать стихи – изнурительный труд. Бывало я…

– Труд до кровавых мозолей? – нехорошо усмехнулся Модест, прерывая собеседника, и для наглядного примера показал указательный палец, которым он нажимал на курок.

Максим, понятное дело, отпрянул.

– Всё бы вам, поэтам, в облаках витать… – убирая палец, подытожил Оладушкин.

– Да, пожалуй, вы правы, на земле мы стоим не твёрдо, – деликатно согласился поэт. – Особенно, если выпить…

Модест посмотрел на него пристально, но поэтический алкоголизм Егоркина комментировать не стал. Потом сказал с таким пафосом, словно долго думал об этом, но никак не мог найти подходящего собеседника. Впрочем, он всегда и со всеми так себя вёл.

– Грааль может обрести лишь тот, кто всё поставил на карту. А вы хотите получить его просто так, по праву какого-то божьего дара. Вы вообще ни за что не хотите платить, за вас всегда платят другие. Все вокруг вам должны: поклонницы – дарить нежность, друзья – угощать в ресторанах, спонсоры – издавать ваши дурацкие альманахи… Да с какой стати? Кому и какое дело, что ты там срифмовал по пьяному делу?!

Егоркин застыл, не в силах ничего ответить. Впрочем, Оладушкин и не ждал ответа.

– Вы ведь ничего не создаёте, ни в чём толком не разбираетесь, – продолжал вещать масон. – Эфемерные создания, никчёмнее мотыльков, а внимания к себе требуете, как к Ланселоту. Впрочем, раз уж заветная чаша не далась в руки даже ему, твой номер, Максимка, вообще четыреста пятьдесят третий…

Егоркин никогда ещё не слышал, чтобы мрачный Оладушкин произнёс столько слов кряду и никого при этом не застрелил.

«Надо признать, что он хорошо разбирается в теме, видать, и сам когда-то кропал стихи…» – подумалось ему в тот момент…

Потом прошла целая прорва лет, и вдруг Ильич вспомнил о молодецких забавах. С чего бы это? Что-то с ним случилось?..

Егоркин уже давным-давно отринул теории Модеста, посчитав их слишком примитивными, что ли. Не может ведь в жизни быть всё так просто, как того хотелось бы чекистам?

«Хорошо, что чашу не нашли, и где её искать никто не знает, – воспрянув духом, порадовался Максим. – Мне пятьдесят семь. Разве это такой уж неподходящий возраст, чтобы заняться поисками Святого Грааля? Скажем так: это просто идеальный возраст! Немного ведь мне осталось…»

Максим встал со стула и зашагал по номеру – от окна к двери. Потом, еле успокоившись, сел.

«А взять, к примеру, Мальту. Разве это такое уж неподходящее место для поисков чаши? Лучше уж искать её здесь, чем в каком-нибудь Лондоне, Париже или Мухосранске. Велика вероятность, что рыцари мальтийского ордена доставили её прямо сюда…

Нет, всё это не важно! Рыцари здесь ни при чём. Время и место вообще – ничтожные величины в этом вопросе. Главное – иметь желание быть избранным, быть к этому готовым, вот в чём фокус! Единственный шанс обрести Святой Грааль – это посчитать, что именно ты его достоин!»

Максим снова подскочил на стуле, чтобы прямо сейчас бежать куда-то в ночь в поисках мистической чаши, но потом снова взял себя в руки и замер.

«А вдруг я когда-то его уже нашёл? – задумался он, и сначала эта мысль показалась ему поистине страшной. – Нет, быть этого не может! Я бы заметил… Столько книжек весёлых и грустных я написал, но так и не нашёл радости для своего сердца. Значит, пока что и свой Грааль не нашёл…»

Писатель уже и сам чувствовал, что стоит на верном пути. Да, Грааль надо искать. Здесь самое время и самое место. Есть, конечно, подвох: не ходить же по сувенирным лавкам, высматривая заветный артефакт. Чёрт знает что могут подсунуть вместо него! Значит, главное и не в форме чаши. Всё равно в мире не найдётся вина, которое можно было бы из неё пить…

Откровение было таким ярким и внезапным, что у Егоркина закружилась голова, и больно застучало в висках.

«Что понимать под поиском Святого Грааля? Вот в чём заключается вопрос… И у меня, пожалуй, есть на него ответ, – наконец-то решил писатель. – Для меня – это написание всех этих удивительных и странных рассказов. И надежда, что один из них выйдет поистине чудесным…»